– Вечность, друзья, вечность! – на секунду остановившись, ответил Мясник, – Но времени мало, партии грешников постоянно пребывают, нужно спешить!
– А что в Раю? – испуганным голосом спросил его Миша.
– В раю? – переспросил Мясник, – Не уверен, что он существует! Нет жизни без греха, в рай попадают избранные, наверное…
– Ты сам-то жил? – спросил его я.
– Уйдите! Прочь! – заорал он, размахивая тесаком, – Ждите своей очереди!
Соня утащила меня на перрон, Миша остался с Мясником. Мы слонялись из угла в угол, рассматривая происходящее. Второй поезд, стоял на противоположной стороне от первого. В него загружали тела, некоторые были в «неплохом» состояние и даже сопротивлялись, но черти быстро их «успокаивали» своей кислотой. Я точно не понимал, что здесь происходило, но знал, что нас тоже отправят на «Вечеринку». Я вспоминал, как она снилась мне, я постепенно все вспоминал.
Мы с Соней устроились на полу возле одной из колонн адского перрона. Особо не общались. Прижимаясь к ней, боль и страдания отступали на доли секунд, Соня прижималась ко мне, видимо ей тоже было так легче. Мы понимали, как долго мы здесь находимся, время шло медленно. У меня было такое ощущение, что после «полосы препятствий» с детьми, пути по гвоздям, прошли годы, много лет. В памяти всплывали лишь отрывки из пройденного пути, а из прошлой жизни лишь маленькие кусочки. Марла. Я точно помнил это имя. Чем больше мы старались вспоминать, тем сильнее становилась боль, к которой невозможно было привыкнуть. Сна не было, в Аду не спят…
– Метро точно придумали в Аду! – тихо произнесла Соня, прижавшись к моему плечу.
– Да, я тоже об этом думал, – ответил ей я, – Ты шутница.
Соня улыбнулась, ее бледное обескровленное лицо было мне симпатично. Вот он порок. Желание. Эти качества здесь приветствовались. Мы смотрели друг на друга, потом она потянулась к моим губам…
– Нужно двигаться дальше, – быстро сказал я.
– Я заметила, что желание идти дальше притупляет боль! – тут же заявила Соня.
– Я тоже это заметил! – ответил я, – Почему поезд не едет?
– Нужно узнать! – сказала Соня.
Миши не было на перроне, поэтому нам пришлось идти в «рабочую» комнату к Мяснику. Уже прошло много времени нашего пребывания на «Кухне», чертовы «кислотные чудовища» не обращали на нас особого внимания, да и таких, как мы было не мало. Кто-то, сидя в поезде, ждал «неизвестного отправления в неизвестность», кто-то бродил по территории, периодически огребая дозу кислоты, или же просто «награждались» побоями и лишними увечьями от чертей, за то, что мешались им, пока те «работали», утрамбовывая по вагонам тела грешников и их останки. Я случайно задел одного из чертей своим плечом, он решил ударить меня когтями, но я быстро увернулся, замахнувшись на него, мой окостенелый кулак полетел в сторону его лица и остановился в сантиметре от него. Черт отскочил и уставился на меня своими красными глазами.
– Страшно, сука? – проговорил я, – Попробуй еще раз, и я тебе точно голову снесу!
Черт медленно отходил от меня, а Соня медленно уводила меня в сторону кухни, где работал Мясник.
– Кто же ты такой? – тихо спросила меня она.
– Я, убийца чертей, наверное! – серьезно ответил я Соне.
Я по-прежнему не знал кто я. Да и Соня поняла мой юмор и просто улыбалась мне. Мы шли на «Кухню».
Зайдя в комнату мы увидели того же грустного Мишу, который постоянно что-то монотонно говорил. Мясник «работал», периодически отпихивая своей ногой Мишу, показывая полное равнодушие к нему.
