- И что конкретно ты делаешь? – его голос раздается совсем близко.
- Онлайн – продажи, - выдавливаю из себя и сглатываю. Очень неоднозначно, конечно, звучит, если знать, что продаю я там свое время, но Лелесу подробности знать не обязательно, - на нас смотрят, Захар Петрович.
Провожаю взглядом засмотревшуюся на нас Гаврилову и еще пару девочек из отдела. Слухов теперь будет… Зажималась с утра у машины с гендиром. Да что ж мне так везет по жизни???
- Ну да. Ты к тому же занята, - он отпускает меня и отталкивается от машины. Руки в карманах, взгляд оценивающий, - иди в отдел и пока никому ни слова. Я сам.
- Как скажешь, - я просачиваюсь мимо него и быстрым шагом направляюсь к двери, не оглядываясь. На лестнице успеваю догнать Веронику. По ней видно, что жутко волнуется и глаза на мокром месте. Да неужели успел добраться старый козел?!
- Вероника, можно тебя на минутку? - оглядываюсь на спешащий на свои рабочие места народ. До нас никому дела нет, так что тяну ее в курилку первого этажа, - еще десять минут. Успеем.
- Хорошо, - она семенит за мной и с размаху опускается на небольшую скамейку в курилке. Кроме нас никого, так что можно будет поговорить открыто.
Напряженно смотрю на Веронику. Такой где милый ребенок. Круглое личико, хвостик, фигурка точеная. Я старше ее на пару лет, но внутренне ощущаю, словно на целую вечность. Так бывает, наш опыт нас старит. Вытягивает всю легкость и наивность юности, а взамен вкладывает сожаления о совершенных ошибках, сарказм и усталость.
- Вероника, - присаживаюсь рядом и осторожно прикасаюсь к подрагивающему плечу, - Колесников тебе что-то сделал?
- Нет, - она шокировано хватает ртом воздух, - не сделал, - ладони закрывают испуганное лицо, - я пришла в субботу, но он не открыл. Я долго ждала, - Вероника смотрит на меня растерянно, - может, он забыл? А если сегодня вспомнит? - следом раздается всхлип, - я не могу, Вера. Я не хочу, я уволюсь.
Выдыхаю и хочется смеяться. Словно это у меня все хорошо. Камень с души. Спасибо тебе, Господи.
- А ты, - я запнулась, - ты никому не говорила… ну что должна была сделать в субботу. Может быть парню своему?
- У меня нет парня, - ее плечи опускаются, - если бы был, точно сказала бы, - Вероника сжала в руках сумочку, - чтоб его кто-нибудь прибил, а, Вера? - она кусает губы, а по щеке ползет слеза, - старая скотина. Прости, я злая совсем стала. Придется теперь на рынок идти торговать, черт.
- Пошли, - усмехаюсь и передаю ей носовой платок, - думаю и без рынка все в порядке будет.
Если Захар мне поверил, конечно….
Мы вместе заходим в отдел и разбредаемся по своим местам. Мой затылок постоянно покалывает от косых взглядов Гавриловой. Наверняка записала меня в любовницы Лелеса и теперь переживает, как прогадала, бедная. С такого спонсора можно было бы поиметь намного больше, чем ее двойная премия в месяц.
Время идет, все недоуменно посматривают на пустой кабинет Колесникова, но до одиннадцати ничего не происходит. Каждый раз, когда кто-нибудь заглядывает в наш опенспейс, я вздрагиваю. Не знаю чего именно, но я жду. Захар обещал разобраться.
В одиннадцать тридцать к нам заглядывает секретарша Лелеса и приглашает всех в небольшой конференц-зал на втором этаже. Нас двадцать, так что мы там отлично помещаемся. Рассаживаемся на удобных стульях, выставленных в три ряда. Девчонки между собой шепотом переговариваются. У всех на лицах непонимание.
