– Сколько вы хотите за всё это? – спросила она, и между ними возник торг.
Сторговавшись на определённом количестве кубов, которое устраивало обе стороны, цыганка велела своему рабу унести всё в дом и принести нужное количество коричневого вещества, содержащего опий. Долгожданные уколы опия не заставили себя долго ждать. Буквально в пяти метрах от пункта продажи мои мушкетёры оголили свои шпаги и, сняв штаны, вонзили их себе прямиком в паховые вены, словно в ножны.
– Только не нужно сильно много, – начал я паниковать, бегая вокруг них, понимая, что с пятью спящими д’Артаньянами этот аттракцион под названием «Комната страха» может очень плохо для меня закончиться. – Поменьше димедрола, – умолял я их.
– Малый, всё будет под контролем, – успокаивал меня Костыль.
– Самое главное, чтобы не под тем контролем, что у вас в шприцах. А то я знаю ваши контроли, – продолжал я волноваться.
Контролем они называли появление в шприце крови. Это означало, что игла находится в вене.
– Мы понимаем, что ты с нами, и чувствуем за тебя ответственность, – закончил Джон, и начался синхронный ввод лекарства в кровь.
Если бы существовал такой вид спорта – синхронное вкалывание – то, без сомнения, мои опекуны всегда занимали бы лидирующие позиции. Как только заветная жидкость попадала им в руки, начинался процесс, где от начала до конца всё было отрепетировано до малейших деталей. Скорее всего, волновались они не за меня, а боялись в прострациях небытия потерять кубатуру, которую недавно приобрели у цыган. Кружившая вокруг нас огромная стая падальщиков была бы не против поживиться в то время, когда жертвы путешествовали в других мирах, никак не соприкасаясь в данный момент с реальностью. Это была лёгкая добыча. Я больше поверю, что нужно было держать под контролем именно это.
Вдруг началась непонятная суета. Наркоманы передавали друг другу какую-то информацию. В какой-то момент она дошла и к нам.
– На выходе менты, – осведомил всех Джон. – Вынести раствор не получится.
Менты не заходили в гущу событий, а стояли всегда на выходе, забирая у наркоманов последние деньги или набивая ими полный автобус в надежде выловить того, кто в розыске. Они прекрасно знали, что за опием наркоман в любом случае придёт. Никакой страх быть пойманным его не остановит.
– Вот это облом, – расстроился Корыто. – Придётся тусоваться здесь до того момента, пока менты не свалят. Употребить такое количество мы всё равно не сможем. А вылить – это кощунство.
Эти новости меня не сильно обрадовали. Мне хотелось побыстрее покинуть эту кунсткамеру. Осознание того, что придётся здесь провести ещё какое-то время, привело меня в ужас.
– Слушайте, давайте отдадим весь груз малому, – с энтузиазмом предложил Корыто. – Пусть вынесет. Его шмонать никто не будет, если что – скажет, живёт здесь и вышел погулять.
В уже одурманенных опием глазах появилась надежда побыстрее добраться домой. Перспектива залипнуть в мягких креслах привлекала больше, чем торчать здесь непонятно сколько.
– Сделаешь серьёзным голосом? – спросил Костыль.
Мне тоже хотелось побыстрее покинуть это место, поэтому я без каких-либо колебаний согласился всё вынести.
– Не бойся, иди спокойно, ты всегда будешь в поле нашего зрения, – продолжал он. – Если что, скажешь, что живёшь здесь и покажешь куда-то в сторону.
Спрятав содержимое пакета, я отправился на выход. Пробираясь через толпы зомби, стимул побыстрее уйти отсюда придавал мне больше храбрости. На пути образовалась какая-то толпа. Проходя мимо, я обратил внимание на лежащего без сознания молодого парня синего цвета. Вокруг него суетились наркоманы, по очереди проверяя ему пульс и делая свои заключения по поводу его состояния.
