Опекуны - страница 7

Я любил, когда меня оставляли на их воспитание. Красивые, вкусно пахнущие малышки были гораздо приятнее отбитых отморозков, в присутствии которых я постоянно чувствовал опасность. В опиумном облаке мои воспитательницы становились добрые и нежные. Тиская меня, они зажимали мою голову между своих грудей. Одно единственное – я ловко уворачивался от поцелуев Альбины, чем её сильно обижал. – Вообще-то я это всё делаю в презервативе, – расстроенно говорила она. Меня эта информация особо не успокаивала. Наслушавшись этих историй, меня, мягко сказать, воротило от прикосновения её губ.

Меня постоянно кормили конфетами и разными вкусняшками. С открытым ртом я слушал рассказы Альбины про её ночные приключения, которые периодически останавливала Марина словами: – Альбина, ничего, что с нами ребёнок? Зайка, закрой ушки, взрослые девочки разговаривают, – поворачиваясь ко мне, говорила она. Через минуту из её рта начинало нестись всё то же самое. Именно проститутка Альбина и Марина растормошили меня и внесли неоспоримый вклад в комфортную интеграцию в низшее общество.

Комфортная интеграция в низшее общество и провальный день рождения

Интеграция в это общество происходила у меня постепенно, но достаточно быстро. Вначале Джон брал меня с собой на несколько часов. Я сидел на отдельной скамейке и, как всегда, грустил по маме. Вся тусовка шла у меня фоном и шумела где-то в стороне. Джон периодически подходил ко мне, чтобы поинтересоваться, как у меня дела. В какой-то момент меня заметили девочки, гулявшие в этой компании. – Что это за мальчик? – поинтересовались они. – Соседка оставляет его Вере на неделю, чтобы она за ним присматривала, а Вера скидывает его на меня. Её же вечно нет дома, – объяснил Джон. – Так этот мальчик с тобой?! – запищали малышки и в тот же миг облепили меня со всех сторон. – А где твоя мама? Как тебя зовут? В какую школу ты ходишь? С неподдельным интересом засыпали они меня вопросами. Я был смышлёным ребёнком – на один их вопрос у меня было три моих. Это очень забавляло местных девуль. Очень быстро я превратился в их самую любимую игрушку. Когда Джон приходил без меня, они первым делом спрашивали: – Где малый? Куда ты его дел? – Мама приехала, он неделю будет с ней, – отвечал он. А когда мама уезжала и я снова приходил в парк, крошки с визгами бежали ко мне. Мне это тоже очень нравилось, и гулять с Джоном было уже не так грустно.

Я очень быстро выучил язык, на котором они разговаривали, и весь сленг, чем приводил всех остальных в восторг. Мне очень нравилась обратная реакция, и вскоре я довёл свой речитатив до совершенства. Часами задалбывал Джона, расспрашивая о значении того или иного слова, которое выучил на очередной прогулке, и всячески старался вставлять их по смыслу.

Джон быстро привязался ко мне, и я уже не напрягал его, а наоборот – ему тоже было весело со мной. Остальные пока что ещё шипели на меня: – Снова Джон с прицепом. – Никуда не пойти, ничего не сделать. – Марина будет только через час— злились они

В таком ритме проходил месяц за месяцем. С каждым днём я интегрировался всё больше и больше. Днём ходил в школу, быстро делал уроки и бежал к Джону.

– Я смотрю, ты весело проводишь время с малышками, – спросил меня как-то Костыль. До этого момента он, кроме недовольного вида, никак не реагировал на меня. За всё время, что я гулял с Джоном, это был его первый вопрос. – Да, прикольные чики, – или что-то в этом духе ответил я ему. Они начали смеяться. – Интересный малый, – добавил Корыто. – Малый может… – с улыбкой подтвердил Джон. День за днём они стали теплее ко мне относиться, а со временем и вовсе начали забирать меня у малышек, так как я нормально «весил программу». – Малый, как дела в школе? – начинали они тянуть с меня прикол. – Да галимый порожняк, одни бакланы вокруг. Нема даже с кем чефир заварить, училка напостой фуфло какое-то тулит. Я про себя думаю, шо ты мне зря баки формазонишь своей математикой. Быстрее бы лантухи подмотать и сняться с этого КПЗ к своим крошкам. У них начиналась дикая истерика от наших диалогов. Я особо не стремился попасть в их компанию. Мне больше нравилось тереться об сочные груди моих красоток и утопать в ароматах их духов. Там я мог расслабиться, а здесь меня сковывало напряжение и постоянная тревога. – Ну всё, я пошёл, – говорил я им, когда меня звали мои новые подружки. – Да не гони, зачем тебе эти козы? Потусуйся с нами, нормальными пацанами, – обкурившись травы, говорили они мне. – Отдайте нам нашего пупсика! – орали подруги. – Кто сказал, что он ваш? Малый с нами! – отвечали они. – Прикинь, если его накурить, что он будет исполнять! – смеясь, говорил Сухой. – Да не гоните, пацаны, какие накурить! – возражал Джон. – Он ещё маленький. – С козами зажигает, как взрослый, – продолжал прикалываться Костыль. В скором времени они всё-таки научат меня курить сигареты, траву, пить пиво и многое другое.