Опекуны - страница 9

Цветы мы купили точно по такой же схеме. Дождавшись Сухого с полным пакетом белых пилюль двух размеров, все загрузили в свои желудки по огромной жмене чудесных лекарств и, в прекрасном настроении, при полном параде, с цветами и подарком отправились на день рождения к Вике. Приготовив поздравительную речь, мы позвонили в звонок и застыли в ожидании именинницы. Но дверь открыла мама. Джон не растерялся и сразу представился: – Здравствуйте, я парень Вики, а это мои друзья. Нас сегодня пригласили на этот праздник. А где, собственно, именинница? Мама, увидев «опекунов», стоявших за спиной Джона, потеряла дар речи. До конца этого фееричного дня она уйдёт в себя и не проронит больше ни единого слова. Услышу, как звучит её голос, я только в конце. Глядя на меня испуганными глазами, она спросит: – Дитё, что ты здесь делаешь? Ситуацию спасла Викуля. Подбежав к двери следом за мамой, она радостно поприветствовала нас и вежливо пригласила за стол к остальным гостям. Джон выпалил сногсшибательное поздравление, вручил подарок и цветы, и мы направились в зал, где за торжественным столом нас уже ждали заранее подготовленные места. Сразу после того как мы поприветствовали всех присутствующих гостей, в комнате повисла гробовая тишина, родственники начали переглядываться между собой, корча возмутительные гримасы, вокруг гостей, как пчёлка, кружилась Викуля, тем самым разряжая обстановку, и атмосфера потихоньку начала нормализоваться. Возобновились диалоги между гостями, хоть и складывалось впечатление, что обсуждают они именно нас. Викин папа ходил с неистово злым лицом. Мы, в свою очередь, сидели на отведённом нам месте праздничного стола и обсуждали обстановку, царившую вокруг, пока шли последние приготовления.

В какой-то момент я заметил, что мои опекуны начали жевать слова, а моргания стали более продолжительными – с каждым разом им требовалось всё больше усилий, чтобы открыть глаза. Во рту появилась сильная сухость, а язык начал прилипать к нёбу. Наконец, стол был полностью накрыт, и все заняли свои места. Первым поздравлять виновницу торжества взялся глава семейства – её отец. Закончив свою красочную речь с наилучшими пожеланиями, все принялись чокаться рюмками и бокалами. Опекуны, собрав все силы в кулак, также поддержали речь отца ударами стаканов. Выпив содержимое, все принялись закусывать это дело всевозможными закусками, но застольная суета продлилась недолго. В какой-то момент все замолкли и устремили взгляды в нашу сторону. В кромешной тишине, сосредоточив всё внимание на моих дружочках, те, в свою очередь, все как один сидели с закрытыми глазами и не подавали никаких признаков присутствия в этом мире. Пауза продлилась достаточно долго, гости долгое время не могли понять, что происходит. Возможно, набожные ребята решили помолиться перед началом трапезы, и нужно поддержать тишиной это общение с Богом. Понимал, что происходит за этим столом, только я. К этому времени мне уже приходилось наблюдать сеансы погружения в потусторонний мир опекунов. Когда общение с Богом затянулось неприлично долго, первой отреагировала мама. Вопросительными жестами она начала показывать Вике, что, собственно, здесь происходит. Та, в свою очередь, робко позвала Джона, но опекуны никак не реагировали – они слишком были увлечены своими прогулками в прострациях небытия. Почтение на лицах присутствующих сменилось возмущением, и тут я встретил взгляд отца. В ту же секунду он посеял ужас в моих детских мозгах. Было видно, как уровень злости в его глазах достиг всех допустимых значений, и с секунды на секунду он взорвётся. – Пошли вон отсюда! – что есть силы заорал глава семейства. В какой-то момент, поняв, что происходит, его психика вспыхнула, как зажжённая спичка. – Я вас сейчас здесь всех поубиваю! Опекуны не спеша вернулись в реальность, до конца не понимая, что здесь происходит. Отец Вики, в свою очередь, продолжал покрывать их последними словами, какие только существуют в этом мире. Каждый раз, упоминая мужские гениталии, он посылал на них, ложил их на них, словесно вставлял их в них. Зная реакцию опекунов на мужские половые органы, я сразу начал молиться. – Дядя, ты чего здесь разорался? – возмущённо спросил Джус разъярённого от злости отца. – Следи за своей метлой, или я тебе сейчас её вырву! Речь Джуса повергла в шок присутствующих и заставила вступить в разговор дядю Вики – не маленького фермера, с пелёнок перекидавшего тонны навоза, что сделало его тело крепким, как камень. Джон сидел с кислым лицом и что-то шипел себе под нос. Всё, что я смог разобрать, – это два слова: – Ребята, успокойтесь… Всё остальное он говорил себе прямо в желудок. Глаза ему было сложно держать открытыми, и поэтому он щурился, будто ему прямо в лицо светили прожектором. Я от этой картины побледнел, у меня отняло дар речи. Дядя успел сказать только два слова: – Сосунки вы… И Костыль сокрушительным ударом в лицо уложил его спать. В этот же миг, словно пантера, Джус выпрыгивает из-за стола и впивается отцу прямо в горло. Завязывается жуткая бойня, день рождения превращается в реслинг. Вика со слезами на глазах пытается привести в чувства Джона и умоляет его остановить эту мясорубку, но у неё ничего не получается. Он продолжает шипеть под нос, но уже более понятную фразу: – Зайка, сейчас всё закончится… Ребята, не бейте папу… Глаза ему всё-таки так и не удаётся открыть полностью. Видимо, на это повлияла дополнительная горсть таблеток, которые он съел со словами: – Волнительный день у меня сегодня, нужно набраться смелости и быть в форме. Скажу я вам, форма у него была великолепная – как раз подходящая для знакомства с родителями и всеми родственниками.