Домчались быстро. Тут и пешком-то было идти десять минут, однако из юстиц-коллегии их могли отправить на другой конец города, что уже случалось, и потому сразу поехали на пролётке.
Приехав, они поднялись на второй этаж – в приёмную генерал-полицмейстера. Адъютант, увидев уже известного ему Лязгина, сразу пропустил их в кабинет Чичерина. Сидевшие в приёмной купцы, офицеры с полковничьими погонами, другие важные господа взроптали.
Чичерин хмуро поприветствовал розыскников.
– Садитесь. Времени мало, потому говорить буду кратко. У князя Куракина из древнего и уважаемого всеми рода Гедиминовичей кража. Убийства, слава богу, нет. Он сам ко мне приезжал поутру. Зол очень – ну это понятно. Требует найти украденное и виновника. И обязательно чтобы за дело взялся Путилов. Прославился ты, Андрей. Поопытнее тебя люди есть – вон, хоть твой начальник, а поди ж ты – подавай Путилова, и всё! В России сорок семь княжеских фамилий, триста десять графов, да ещё и бароны. Ежели каждый себе Путилова требовать станет, то это что же получится?
Чувствовалось, что Чичерин раздражён.
– Расследовать оба будете – всё-таки князь. Знаете, где он живёт?
Розыскники переглянулись.
– Никак нет, ваше превосходительство.
– В Апраксином переулке, недалеко от церкви Вознесения Господня. Всё, ступайте. О результатах расследования доносить лично!
– Слушаемся, ваше превосходительство!
Они вышли на улицу. Лязгин вытер пот.
– Не люблю я по начальству ходить. И вроде невиновен ни в чём, а ощущение, как будто бы розгами высечь хотят. Ты внимательно слушал?
– Конечно.
– Чего-то я не услышал, чего украли?
– Не сказал генерал.
– Ладно, на месте узнаем. Едем!
До церкви Вознесения Господня добрались быстро. Вот и Апраксин переулок. Поспрашивав у прохожих, они нашли дом князя. С улицы его почти не было видно – прятался за деревьями.
Привратник долго выспрашивал о цели визита, кто такие?
– Князь Куракин сам звал к себе – злодейство у него, а ты нас в воротах держишь. Мы можем и уехать, объясняйся с хозяином сам! – вскипел Лязгин.
Привратник струхнул, отворил кованую калитку. А со стороны дома уже спускался, судя по одежде, дворецкий.
Лязгин доложил о прибытии, представился. Как только он назвал фамилию «Путилов», дворецкий переменился в лице и ухватил Андрея за рукав:
– Пойдёмте, давно ждём.
Дворецкий провёл их в дом; по широкой мраморной лестнице сопроводил на второй этаж и провёл в зал. Остановился перед пустой стеной.
– Вот.
Розыскники переглянулись. Стена голая – чего там смотреть? Лязгин обратился к дворецкому:
– Мил-человек, ты зачем нас сюда привёл? Окромя пустой стены мы ничего не видим.
– Так и я тоже, а ещё вчера здесь картина висела.
– Тьфу ты, так бы сразу и говорил.
Лязгин вздохнул облегчённо. Совсем князья сдурели – из-за картинок вызывают, отвлекая от важных дел.
– Картина-то дорогая. Князь её из-за моря привёз, огроменных деньжищ она стоит! Говорит, тысячу рублей золотом отдал.
Розыскники снова переглянулись. Тысяча рублей золотом – сумма огромная. За такие деньги улицу с домами в городе купить можно.
После Петра Великого, часто бывавшего в иноземных странах, на Руси многое переменилось. Мужи лица брить стали, парики носить и платья немецкого да голландского покроя. И мода у богатых появилась – картины известных живописцев заморских в домах иметь. Однако ни Андрей, ни Иван и предположить не могли, что картины стоят так дорого.
