Я промолчала, перестав улыбаться. Что тут скажешь? Муссировать личную жизнь начальства не собиралась, однако за других отвечать не могла. Например, за того же Анжелина. Леонид легко поделился со мной, может кому-то ещё раскрыть свои секреты. А я буду крайней?
В полной тишине стали слышны шумы улицы. Пророкотала и остановилась машина, мужской голос отдавал короткие команды, руководя транспортировкой больного, по всей вероятности, лежачего. Маргарита проводила взглядом невидимых мне людей, сочувственно покачала головой и повернулась.
— Полина, не сочти за навязчивость, но я не прощу себе, если ты влипнешь.
— Куда влипну?
Ещё не забылось предупреждение о сплетнях и я не сразу переключилась на новую тему.
— Не надейся, что Леонид ради тебя оставит жену.
— Пф-ф-ф…
Это уже не просто ревность, а паранойя какая-то. Я таращилась, не понимая, как тут можно реагировать. Маргарита продолжала напирать:
— Он в ответе за Татьяну и никогда её не бросит.
Вставая и отодвигая жалобно скрипнувшее кресло, я кивнула:
— Очень рада за свою подругу. Для меня это не новость, если что…
— Ты дружишь с Арестовой?
Уверена, что улыбочка у меня получилась победная:
— Так точно. Именно она попросила Леонида Сергеевича взять меня на работу в клинику. Напрасно тревожитесь. Никаких обещаний разводиться он не раздаёт и вообще, на такие темы мы не беседовали.
Маргарита усмехнулась.
— Ну, знаешь, некоторые девицы не сомневаются, что способны осчастливить мужика, отодвинув его жену. Даже если он много раз предупреждал, что не разведётся.
— Вам виднее, Маргарита Аркадьевна.
— Хочешь сказать, ты не такая?
— Я не такая. И вообще, у меня есть парень. Могу идти осваиваться?
Не дожидаясь позволения, я развернулась на каблуках и пошагала к дверям, но начальственный окрик остановил меня:
— Полина! Ещё один вопрос. — Марго догнала меня и встала рядом, пытаясь перехватить взгляд. — Она счастлива? Я имею в виду Арестову.
— Разумеется!
Кто давал мне право на такие оценки? Не имела ни малейшего представления, счастлива ли Таня, просто хотелось досадить навязчивой Маргоше.
— Надо же… — начальница смотрела испытующе. — Выходит… м-м-м… расчёт, как говорится, был верным.
— Не понимаю, о чём вы.
— Иди. Осваивайся.
Опасаясь, что Марго ещё что-нибудь эдакое вспомнит, я поспешила прочь и едва не натолкнулась на Люсю, поджидавшую меня в коридоре. Чересчур любознательная сотрудница поманила меня в дальний торец, где около панорамного окна стояли кожаные диваны и пепельницы. Место для курения, где никто не курил, судя по аромату свежей сдобы. Люся предложила сесть и ответила на мой недоумённый взгляд:
— Осталось со времён Виталия Георгиевича, он любил трубку мусолить и общаться с бизнес-партнёрами по телефону.
— Булками пахнет. С корицей.
— А! Это из столовки. Тут на первом этаже свой зал, не пересекающийся с больными. Нормально кормят и дёшево. Если надумаешь, запишись у Галины Ивановны. Там порции на счёт.
Я обещала подумать. Пока хотелось отведённые на обед минуты провести вне этих стен. Отвлечься и собраться с мыслями. Слишком крутые эмоции для первого рабочего дня.
— Ну! Рассказывай, — Люся отвалилась на спинку дивана и сложила ладошки на выпуклом шаре живота.
— О чём? — растерялась я.
— Воспитывала тебя Марго?
— По поводу чего?
— Ясно чего! Насчёт хозяина, мол, он примерный семьянин, раскатывать губу не стоит и всё такое…
— Она что же? Всем такое говорит?
