Эли встал со стула и подошел к окну. Было четыре часа пополудни. Как же он устал. Ярон Регев позвонил вчера рано утром, и с тех пор он работает без перерыва, даже на вечерний пятничный ужин с семьей не пришел. Нахум сказал Нево правду – он действительно обещал Омеру, своему пятнадцатилетнему сыну, поехать кататься на велосипедах по иерусалимским горам. Омер очень ждал этой поездки и наверняка разочарован. Нахум и сам хотел поехать. Но в этой профессии ты сам себе не волен.
По окнам застучали капли первого в сезоне дождя, загнав в здание компанию полицейских, куривших у входа в участок.
Кое-что вытянуть из Нево все-таки удалось, это неплохо, однако недостаточно, чтобы обосновать открытие дела. Адвокат обвиняемого будет утверждать, что сказанные Зивом слова ничего не значат, а в прокуратуре, конечно, найдутся такие, кто смалодушничает и побежит заключать с ним досудебную сделку. Может быть, даже вообще снимут обвинение.
Опознание, сделанное Ади Регев, не будет принято в расчет. Оно рухнет как карточный домик, как только прокурорские недоумки услышат, что не были соблюдены их правила. И даже бейсболка, которую нашли у Нево в квартире, очень похожая на описанную Ади, не произведет на них впечатления. Как и большие солнечные очки. И кроссовки подходящего размера и похожей модели. Он уже слышит их ответы: «У большинства мужчин такой размер ноги, а эта модель очень популярна», «У большинства людей есть темные бейсболки и, уж конечно, солнечные очки». И этому не будет конца. Если есть желание, оправдание всегда можно найти. Дети отлично справляются с этим в школе, подозреваемые – в полицейском участке, а обвиняемые – в суде.
По-прежнему шел дождь. Он смотрел в окно, не в силах оторвать взгляд от падающих капель. Нево насильник, он уверен в этом, но не может понять, почему тот отступил в последний момент и отказался написать признание. Конечно, если поискать, тому найдется миллион причин. Может, Нево понял, что этим выносит себе приговор? А может, его напугало само слово «изнасилование»? Не исключено, что до того момента парень даже не отдавал себе отчета в собственном поступке. Поди знай. Не это важно. Важно, виновен он или нет. И тут у Нахума нет сомнений.
Нахум даже спросил Оада и других сотрудников, что они думают о ходе расследования. Он не из тех, кто не признает своих ошибок. Но все были единодушны: у них в руках тот самый человек.
Оад легонько постучался в дверь и вошел в кабинет. Эли Нахум с усилием стряхнул с себя груз размышлений. Оад, в сущности, хороший полицейский. Правда, слишком печется о своей карьере и слишком большое значение придает чужим мнениям в ущерб своему, но все-таки недурно справляется с работой.
– Нужно поторопиться, – сказал Оад и кивком указал на стенные часы. В самом скором времени придется везти Нево к судье, чтобы тот продлил срок содержания под стражей.
Но не это беспокоило Нахума. Судья, безусловно, пойдет ему навстречу.
Проблема была в том, что совсем скоро все материалы следствия станут доступны обвиняемому и – главное! – его адвокату. А как только выяснится вся правда об опознании, сделанном Ади Регев, его результаты отправятся в помойку – формальности не были соблюдены. И уже невозможно провести его заново. Впрочем… Он должен рискнуть. Есть шанс, что еще несколько допросов – и Нево сознается, а возможно, обнаружатся новые улики. Лишь бы только адвокат Нево не убедил того молчать как рыба.
