– Ты спиной работай, спиной! – учила она гребца и показывала, как наклоняться. Наташа сгибала и разгибала только руки и выдохлась через десять минут – и, вдобавок, она не могла уяснить, каким веслом надо работать, чтобы повернуть в нужную сторону.
– Тьфу ты, блин! – крикнула Наталья, в сотый раз вильнув с курса: теперь подругам не повезло, они гулко ударили в борт встречную лодку. – Ну, кто это выдумал сидеть задом наперёд?!
В другой лодке катались двое парней и маленькая девушка в очках. От столкновения она качнулась и схватилась за руку сидящего рядом молодого человека. Наташино весло окатило их водой, а стриженного наголо гребца задело по плечу. Алёна крепче взялась за сиденье и приготовилась отбивать грубости. Ой, сейчас полетят!.. Это вам не брызги. Но гребец неожиданно засмеялся и назвал девушек пиратками, а пассажир, придержав их лодку за борт, выразил готовность сдаться в плен.
– Антон, – представился он, протянув руку. Алёна осторожно пожала её: ладонь была тёплая, расслабленная и в ответ едва шевельнулась.
– Сдавайся-сдавайся! – сказала маленькая девушка, назвавшаяся Машей. – Мы справимся без тебя.
Обе лодки медленно дрейфовали к берегу. Там, под кроной необъятной ивы, стояли, хихикая, какие-то школьники. Алёна переглянулась с Наташей: парень с виду нормальный, люди вокруг… И, когда Антон, не отпуская их лодку, обещал прокатить с ветерком, девушки решились.
– Давайте, – сказала Наталья и пересела на корму, забыв даже показать, как страшно идти по шаткому днищу.
Антон ловко перебрался к ним, взмахнул вёслами. Лодка полетела, стало заметно прохладнее. Антон грёб без напряжения и при этом разговаривал. Наташа оживлённо поддерживала беседу, Алёна не вслушивалась: от неожиданности всего происшествия она будто впала в ступор. Именно от неожиданности, – уверилась она чуть погодя, – а не от красоты нового знакомого. Он правда был красив, но не броско, по-романному, когда героиня с первого взгляда теряет язык и чувствует этих пошлых бабочек. Алёна ничего такого не чувствовала, и вообще… вот прошли под мостом; на берегу нового пруда – разлапистый клён, маленькая церковь. Антон, кивнув на неё, сказал, что раньше тут стоял кирпичный завод, а пруды были карьерами, в них добывали глину. «А где он теперь?» – спросила Наташа. Ответ Алёна пропустила, но отметила приятный мягкий голос, чистое лицо, прямые, не тёмные и не светлые, волосы, большие серые глаза, тонкий нос… И, вспомнив о Сергее, стала глядеть на берег, на показавшийся из-за мыса причал.
Антон, первым выйдя на причал, протянул им сразу обе руки. Он заплатил за сорок минут, что они накатали сверх нормы, проводил до метро, спросил телефонные номера, и девушки назвали: не жалко, пусть знает. Алёна уже вполне пришла в себя. Ступив на эскалатор впереди Наташи, она развернулась к подруге лицом и вопросительно кивнула.
– Нормальный, симпатичный, – сказала Наташа. – Только мне больше нравятся эти… более дикие, что ли. Вот такие, – и, сложив пальцы в две хэви-металлические козы, помахала перед лицом. – А тебе как? – спросила она.
Алёна задумчиво пожала плечами.
– Позвонит, как думаешь? – спросила Наталья.
– Может быть. Тебе.
– А сколько ему лет?
– Двадцать четыре… двадцать пять… Короче, не знаю, но где-то так.
Наталья взялась за резиновый поручень, но, зашипев, отдёрнула ладонь:
– Блин, натёрла! И спина будет болеть. Только недавно пузо прошло… Это всё ты: греби спиной, греби спиной! – передразнила она.
