– Зато я сплю по утрам, – продолжает она болтать. – Люди встают с ранья, куда-то бегут, спешат, по своим делам, на свои работы. А вечером обратно. И так – каждый день! Бесконечно! И лица у них такие хмурые, озабоченные. Смотреть тошно.
Я встал и пересел на кровать. Надоело сидеть на полу.
– А это что? – спрашиваю, показывая на большущий синяк у нее на ноге.
– А это – плата за свободную жизнь, – холодно произносит она, прикрываясь курткой.
«Ничего себе свобода», – думаю про себя. И внезапно я как будто из ученика превращаюсь в директора школы. И скептически просматриваю конспекты молодой учительницы. Вижу, что и ей становится неприятно.
«Дальше будет только хуже», – думаю с тоской. Я умею быстро все испортить. На это у меня талант.
– Мне вот кажется, что и ты куда-то бежишь. Или отчего-то, – вдруг ни с того ни с сего говорит она. То ли хочет меня задеть в ответ, то ли еще что.
– А кто не бежит? Все бегут, – отвечаю ей. – Только не каждый себе в этом признается.
Она закурила третью сигарету, я отказался.
– Вот ты говоришь, что находишься в норе, а сам копаешь ямы на кладбище, – язвительно проговорила она.
Я не ответил. Эта пустая болтовня мне надоела. Хотелось спросить ее: «а во сколько у тебя следующий клиент?» Но, к счастью, я сдержался и промолчал.
Воспользовавшись тем, что она ушла в туалет, я схватил свою куртку и выбежал из номера.
Стемнело. Дождь неустанно барабанил по железной спине Бегемота. Я как будто сам промокал под этими повторяющимися звуками. Так они действовали на меня. И на мои нервы. Навигатор, будто очнувшись от дремы, торопливым голосом велел свернуть направо.
Съезд на грунтовую дорогу был крутой, я сбавил скорость, переключился на вторую передачу, и повернул. На душе сразу полегчало. Трасса осталась позади.
Приоткрыл окно, в лицо повеяло свежестью, лесом. Мокрой травой и подгнившей листвой.
Я почувствовал, как город отпустил меня. Со всеми своими заботами и тревогами. Есть что-то таинственное в этом переходе из города в сельскую местность. Когда ты видишь табличку с перечеркнутым названием города. А дальше – необъятные просторы, природа, леса и реки. Здесь все по-другому. Другие правила. Другая жизнь.
Дождь не прекращался. Временами он то усиливался, то переходил на морось. Я включил дальний свет, но видимость от этого не улучшилась.
Слева чернело убранное поле, пропитанное влагой, а справа – беспросветный лес. Дорога петляла между ними.
Еле уловимый запах дыма. И повторяющийся звук, неустанно работающих дворников.
Бегемот был в своей стихии. Подпрыгивал на колдобинах, плескался в лужах, гудел от радости.
Из головы не шла та загадочная девушка, которая попалась мне на пути. Куда она делась? И где теперь ее носит? Казалось, она сейчас вдруг появится из-за деревьев, с распущенными, мокрыми волосами и с сумкой в руках. И скажет, будто мы и не расставались:
– Ну, сколько можно тебя ждать? Поехали уже.
Бегемот, будто прочитав мои мысли, пристально вглядывается в темноту своими круглыми фарами…
Ладно, пора и о работе подумать. Из-за утренней задержки, а затем непредвиденной остановки и ремонта, я потерял уйму времени. Но главное сейчас – спокойно доехать до назначенного места.
Вдалеке показалось какое-то свечение. Пропало на мгновение, и вновь появилось. Это была машина. Сомнений не оставалось. Сердце у меня екнуло. Ведь это могли быть опустошители – бандиты, сжигающие заброшенные деревни. Встречаться с ними мне совсем не хотелось.
