Слуга положил походную сумку и вещи на свою лежанку, выпил вина и прилёг в ожидании ужина. День был очень трудным, силы были на исходе и без продажной Агаты. Джузеппе думал о том, что его новая жизнь стала гораздо интереснее и веселее.
Войдя к себе и закрыв дверь, Таддео лёг спать не сразу. Вначале, достав из походной сумки колоду карт Tarocci, он тщательно перемешал кожаные прямоугольные куски пергамента. Затем достал поочерёдно из колоды семь карт в хаотичной последовательности и положил их перед собой. Все семь карт расклада говорили магу только положительное.
Особо радовали три: колесо фортуны, выпавшее третьей картой, определяющее, как будут развиваться события в будущем. Этот аркан «триумф» символизировал большую удачу и успех во всех делах. Четвёртой картой, дающей советы, выпала карта с богиней Дике, дочерью бога Зевса и богини Фемиды, отвечавшая за справедливость. Последней, седьмой картой, дающей знание, выпала башня, призывающая к слому всех рамок и норм поведения. Удовлетворённый этим, маг любовно погладил колоду старинных карт и спрятал их в походную сумку. После, немного отведав скудной пищи, лёг спать, призывая удачу к своим делам.
Глава 3 Карлик Ачиль из Нижней Субурры
«…Творить чудеса есть дар благодати рождённым в благодати. Как злые люди могут совершать чудеса, так и злые духи могут совершать их, если это позволяет им сила… Все чудодеяния антихриста и ведьм могут быть названы ложными, поскольку они совершаются для обмана людей…»
Яков Шпренгер, Генрикус Инститор. Молот Ведьм. Часть II. 1487 год
На следующий день, отойдя ото сна, Таддео послал Джузеппе в харчевню за едой и утренними новостями. Удовлетворённый отдыхом и в ожидании завтрака маг приступил к медитации, погрузившись в себя.
Таддео так увлёкся самосозерцанием, что даже не услышал, как в комнату вернулся Джузеппе. Слуга поставил на стол кувшин со свежей водой, жаркое из дикой утки, положил сыр, хлеб и молча встал рядом. Маг тут же закончил духовные практики и вскоре приступил к завтраку.
– Что ты узнал в харчевне? И не стой рядом, присядь и отведай чего-нибудь, хотя бы сыра, – предложил Таддео.
– Спасибо, синьор, я совсем не хочу есть. После вчерашней дороги мне немного не по себе. Кроме того, я не привык сидеть с синьором за одним столом. Это пренебрежение к высокому родовому положению дворянина, – ответил Джузеппе без доли лукавства.
– Отлично, ты привык к тому, что я калабрийский дворянин Орсино ди Савельи. Я не настаиваю, но если желаешь утки, то садись, а то больше не предложу. Рассказывай, о чём болтают слуги и посетители? – холодно улыбнувшись, ответил Таддео, приступая к жаркому.
Джузеппе сел рядом и начал делиться новостями:
– Я походил между столами, прислушиваясь к сплетням. Поговорил с посетителями харчевни, со слугами, посудачил с этой девицей Агатой, что вчера была так мила с нами, и вот что узнал. Нижняя Субурра просто кишит еретиками, бандитами всех мастей и всякими отбросами Рима и Италии. В ночное время редко кто решается свободно гулять в этом районе города. Как говорят местные жители: «Хорошо, если после ночного нападения у какой-нибудь случайной жертвы останется хотя бы пара зубов». В любое время суток в ней можно найти чего душе угодно: содомию, продажную любовь, опиум, контрабандное оружие, порохи, яды, всякие незаконные снадобья, поддельные документы.
– Совсем не ново, я знаю это и без тебя. Есть что-нибудь более интересное? – жёстко прервал рассказ Таддео.
