Вскоре они оказались на небольшой торговой площади. Там кипела активная жизнь нищебродов, отщепенцев, всяких изгоев и других личностей, находившихся не в ладу с законом. Как раз в это время проходила одна из любимых платных забав плебеев из трущоб: «побоище рыцарей с греховной еретичкой». Суть этой игры была очень проста: двое слепых в комедийных рыцарских плащах с ножами в руках гонялись за небольшой испуганно визжащей свиньёй. Процесс происходил в загоне, в окружении весело гогочущих зевак, активно обсуждающих «битву» и делающих ставки. Риск зарезать друг друга у слепых бедняг компенсировался возможностью получить на двоих целую свинью. При удачной охоте это животное можно было съесть или продать мясом, например, тому же хозяину увеселительного аттракциона.
Несмотря на столь эмоциональное зрелище, появление чисто и достойно одетых людей на площади вызвало оживление у многих завсегдатаев этого места. Сидящие у стен домов нищие зорко высчитывали благосостояние неизвестных гостей по одежде и оружию. Блудницы ещё более оголили свои и без того не особо прикрытые прелести. Карманные воришки оценивающим взглядом осмотрели лица прибывших, определяя пропорции ума и глупости, осторожности и невнимательности как критерии их успешного ограбления. Торговцы всякой незаконной контрабандой замахали руками, показывая особые жесты, призывая совершить покупку.
Банда беспризорных малолетних детей от десяти до тринадцати лет обступила мага и Джузеппе, проверяя их на прочность. Слуга немного заволновался, чувствуя надвигающуюся опасность, исходящую от окружающих его странных обывателей трущоб. Таддео остановился и, не обращая внимания на малолетних преступников, внимательно осмотрелся, не упуская ни одну деталь. Через некоторое время, сделав для себя какие-то выводы, молча вручил старшему банды несколько мелких монет, покупая лояльность. Затем, отодвинув его в сторону, направился в дальний угол площади.
Джузеппе всюду следовал за хозяином, поминутно хватаясь за эфес шпаги и подозрительно косясь на разные тёмные личности, сновавшие мимо них по неизвестным, но явно не благим делам.
Таддео подошёл к старому грязному нищему, одиноко сидящему в стороне от своих собратьев. У ног изгоя приютилась трёхногая облезлая, покрытая гниющими ранами собака. Подойдя к убогому попрошайке, маг бросил в деревянную кружку монету и с уважением спросил:
– Скажи мне, достойный гражданин Рима, где я могу найти хорошего мастера-златобоя – изготовителя серебряных колец, слепого, умелого и без языка.
Нищий отстранённо оглядел Таддео и, не говоря ни слова, показал на странную вывеску справа от себя. Это была окрашенная в белый цвет шкура зайца вместе с оскаленной засушенной мордой, частично вывернутая наизнанку и натянутая на деревянную поверхность. Она висела, медленно раскачиваясь от ветра, на двух верёвках над дверью невзрачной одноэтажной лачуги, прилепившейся к двухэтажной инсуле. На этой ужасной табличке был грубо нарисован еле узнаваемый силуэт кузнеца, подковывающего толстую, непропорциональную в своих телесах лошадь.
Маг кивнул, бросил в кружку старика ещё одну мелкую монету и направился в лачугу. Он осторожно отодвинул тряпичный полог, выполняющий роль входной двери, вошёл и осмотрелся. Слеповато светило одинокое окошко. Сквозь дырявую крышу проникали воздух и скудный свет. Нагло пищали голодные мыши, снующие в норах где-то поблизости. Джузеппе брезгливо огляделся. Всюду царила грязь, свисала паутина и пахло экскрементами. В этом жилище стояли две кровати, имелся стол, несколько грубых табуретов и небольшой очаг. На одной из стен для чего-то висел грязный длинный холст.
