– А что загрузка реактора? – спросил Два по сто.
– Да Тими говорит, прошла настолько штатно, что просто ни о чем. До неприличия исправный фрегат, там и отвертку сунуть некуда. Тоска.
– Фрегат – и исправный?
– Ну, с точки зрения главного правила механика: “Работает – не трогай, трогать будешь когда сломается”. Там работает – все. Бортовые технари у фон Эмдена – это что-то с чем-то. Да и сами фрегаты ведь немецкие, у них ресурс – мы столько не проживем. Это гражданские леталки у немцев так себе, а военные – туши свет. Вечные, мать их.
– А как собирают корабли? – спросил Микка, – Это можно как-то увидеть? Или когда-то?
– Можно. Когда – точно не скажу, а теоретически – вот, смотри на монитор. Самое простое: транспорт для перевозки металлов, руды и прочего подобного, мы должны были собрать десяток таких, но обещанные Жан-Клодом модули пока не приехали, – Эмиль сменил картинку на мониторе, – Вот. Борт как бы разделен на двенадцать частей, это и есть модули. Видишь, зеленым покрашен только второй сегмент, там жилая зона. Герметизация остальных отсеков на рудовозе без надобности, он простой и прямой как рельс, его даже мы за неделю соберем.
– И тоже без транспорта для экипажа? Ведь жилой отсек в носу, а реактор и вся техника – на корме?
– А хорошая мысль. Можем “малый тоннель” добавить при сборке, если получится. Но в принципе – вот тебе основная идея постройки корабля. Он в разрезе либо пятиугольник, либо просто несущая ферма, к которой потом можно крепить все что угодно.
– А почему пятиугольник?
– Из-за особенностей распределения мощности гравитационных соленоидов и прочего. Так-то оптимальная форма корабля для вакуума – это шар. Но с точки зрения гравитации и расположения груза шар не настолько удобен. Поэтому корабли все-таки продольно-вытянутые, из-за груза и прочего, и пятиугольные в сечении, из-за внутренней гравитации. Движки – той же пятиугольной формы, поскольку так их легче размещать на пятиугольном корпусе, да и вообще, смотрятся они красиво. Галантерейно так.
– То есть никакого “мистического числа пять” нет? – удивленно спросил Микка, – Я много что про это слышал. “Таинственный пентагон космоса”, все такое.
– Да, баек напридумывали до такой-то матери. Но на самом деле – когда только изобрели сам соленоид, гравитационный в смысле, замерили его параметры и рассчитали корпус, где он будет максимально эффективен. Только и всего. Чистая механика и физика, остальное – байки.
– От оно как. Не знал. А крейсер покажете?
– Запросто, – картинка на мониторе сменилась, – Вот стандартный крейсер, это самый большой корбаль, что мы можем собрать. Обрати внимание, он без главного калибра. Чтобы установить рэйлганы, уже достроенному крейсеру придется выйти из верфи и опять войти, но носом вперед и на две трети – иначе нам не хватит манипуляторов. Маленькие мы, что ж поделать.
– Ну не такие уж и маленькие, – ответил Микка.
– Да и не большие. И на жилой палубе Ноев ковчег – каждой твари по паре, – грустно сказал Эмиль, – Видели ведь.
– Не видели, – сказал Петрович, – Я их в тоннеле прокатил.
– А, ну тогда вам скорее повезло. У нас же большинство с семьями прилетело. На поверхность хотят, домики построить да обживаться потихоньку. А на поверхность нельзя. Женщины тут, на верфи, с тоски зеленеют. Ругаются опять же. И детишкам скучно – мы школу-то организовали, но это ведь не развлечение, скорее обязаловка. Говорю – тоска.
