Главарь шайки, оставаясь в душе солдатом, в последнее время, часто подумывал о возврате на военную службу, которая избавила бы его от гнусных грабежей и могла покрыть его славой и даже осуществить честолюбивые замыслы. Несмотря на свое нелегальное положение, неприглядные и постыдные занятия, бывший воин не был лишен понятий о чести, и по возможности пытался сохранить порядочность, о чём свидетельствовала его воинская карьера. Дав присягу на верность Северу, Сильван остался до конца верен ей, несмотря на предательство большинства офицеров и рядовых легионеров. В своей послевоенной деятельности, он старался придерживаться своих принципов, предпочитая оказывать охранные услуги, грабежам. Сильван часто сопровождал за определенную плату тех торговцев, с которыми он договаривался и считал их искренними людьми. Договорившись, он ни разу не нарушил данного слова. Этим, Сильван отличался от подобных ему грабителей и благодаря своим качествам, он завоевал уважение жителей местных городов и деревень. Он часто пребывал в Юлиомагусе, ставшим ему родным городом. Известия о предстоящих военных действиях долетела до этого уголка империи и, мысли главаря банды все чаще обращались в сторону правителя Галлии. Сильваном двигало желание завязать с постыдным ремеслом, которым он вынужден был заниматься, и месть за своего коварно погубленного государя и сломанную карьеру. Поступив на службу новому императору, он хотел стереть темное пятно своего прошлого. Сильван мог также привлечь под свое начало приблизительно сто конников, что было ощутимой силой, учитывая возросшую в последнее время роль кавалерии. Он часто вспоминал былые ратные подвиги и скучал по боевому прошлому, ибо в душе, он оставался воином, несмотря на обстоятельства, сделавшие его разбойником. Не отягощенный бременем семейных уз, он мечтал вновь оказаться под гордым римским орлом. Он видел в Константине того самого человека, который мог помочь осуществить его желания.
Но вернемся в Юлиомагус. Поселение было укреплено частоколом и одной сторожевой башней, которая позволяла почти на милю вперед обозревать бегущую вниз дорогу. Лучи восходящего солнца медленно рассевали легкий туман, когда в его испаряющейся дымке появилось большое темное пятно, которое быстро увеличивалось. Человек, закутанный в длинный плащ, находящийся на верху сторожевой башни, тревожно всматривался вдаль, пытаясь разглядеть непонятный объект, который стремительно приближался к городку. Вскоре он разобрал, что приближающаяся масса, не что иное, как небольшой отряд конницы. Поняв это, сторожевой выхватил горн и громко трижды протрубил, что означало сигнал тревоги. Расстояние, отделяющее отряд от городских ворот, быстро сокращалось и по мере приближения всадников, можно было их лучше рассмотреть. Одежда незнакомцев явно отличалась от одеяний местных жителей, и вообще, от общепринятых римских стандартов. Поверх кожаных доспехов, на них были грубой формы накидки из овечьей шкуры. На головах красовались шлемы, украшенные рогами причудливой формы. Несколько жителей городка, поднятых кличем часового, заняли оборонительные места в верхней части башни и, с натянутыми тетивами, ожидали приближающихся незнакомцев. Тем временем у городских ворот собралось более двух десятков человек, вооруженных луками и стрелами. Было, похоже, что они раньше служили лучниками.
