Ориола - страница 5

– Почему-то я ощущаю, что утки среди нас интеллигентнее? –хихикнула Ориола.

Все уставились на неё. Положение спас Сергей:

– Ну, главное – не называть их «гусарами», иначе они точно обидятся, – серьезно сказал он.

– А гусары – это же не утки? Это мужчины в форме? –хохоча и сбивая всех с толку, говорит Ксения.

–Да, но мы именно говорим о том, что гусары точно не будут крякать! –смеется Марина.

– Но это потому, что они предпочитают кричать: «Гусары, вперед!» – выдвигая руку, как будто она на взлете, – шутит Кирилл.

– И да, начнется битва за последний кусок шашлыка! – кричит Сережа, поднимая воображаемый меч. Сережа и Дима работают вместе, слегка конкурируя.

Ксения хохочет:

– Всё, я на стороне уток!

–Я тоже! Лучше крякать, чем умирать от голода! – сетует Марина.

– В таком случае, нам стоит выпустить свою утиную природу и начать откровенно крякать! – в шутку смеётся Дима.

– А если мы начнем крякать, мы точно привлечем внимание! Может, даже утки к нам подтянутся. – гогочет Кирилл.

– Супер! У нас будет команда – «Крякин и компания»! – восторженно заявила Марина.

– О, мы можем еще и конкурс сделать – кто лучше крякнет, тот и выигрывает мороженое! – воскликнула Ксения.

– И вам уже не нужна конкуренция. Утки выиграют с разницей в сто баллов! – подал голос Дима.

– Река может стать нашей ареной, и пусть народ смотрит на наш «Кряк-фест»! – подмигивает Кирилл.

– Нет, мы лучше сделаем «Прыг-фест»! – кричит Сергей. – Пойдемте на тарзанку.

С криком и визгом Ксении парни и девушка бросились бежать к тарзанке.

Сергей на ходу крикнул:

– Девчонки, вы остаётесь? Готовьте стол-пикник.

У костра остались две девушки: Ориола и Марина.

Пламя костра создавало уютную атмосферу, наполняя сердце Ориолы спокойствием и гармонией. Время от времени она подбрасывала ветки, чтобы огонь разгорелся ярче, даря ещё больше тепла и света.

Сквозь дымку костер разгорался, излучая теплое свечение. Яркие языки пламени вели свой танец. Тепло костра окутывало, обнимало своей мягкой аурой, и кажется, что вся суета дня осталась где-то далеко. Запахи будили воспоминания. И Ориола погрузилась в детство. Вспомнила бабушку Александру, её нежные руки изящно гладили по волосам Ориолы, – и это символ заботы и тепла. Вспоминая, как бабушка шила плотные одеяла и пекла пироги, она ощутила, будто нежное прикосновение её рук снова обнимает девушку.

Каждое движение бабушки было наполнено особым смыслом: готовка пирогов, произнесение молитв, просто объятие – всё это словно оживало в её руках. Ориола вспомнила, как бабушка рассказывала ей сказки, а затем улыбалась, точно озаряя звёздное небо. Эти нежные руки словно уносили её в детство, как ветер уносит осенние листья. Мир вокруг словно померк, оставив лишь образ бабушки Александры. И Ориола почувствовала, как память о ней всегда согревает её сердце.

В далёкой стране, где солнце светит ярче, а небо глубже, в одном маленьком городке, где дома были покрыты красной черепицей, а улицы устилали гладкие булыжники, жила девочка по имени Ориола. Ей было всего семь лет. Её город назывался Солнцево, что под Москвой.

Рано утром, когда солнечные лучи касались её глаз, она просыпалась. Сладко потягиваясь в постельке, Ориола махала ручкой и кричала:

– Здравствуй, солнышко! Здравствуй, бабушка! Я проснулась!

Она медленно спускала ноги с кровати, словно ещё досматривая сны, и искала тапочки на полу. Просунув ножки в мягкие голубые тапочки, бежала в ванную умываться.