– Не знаю, друже, – не прекращая заниматься своим делом, отвечал Нелль. – Может кротлики?
– Кротлики?
– Угу. Зубастые такие, под землей живут. Проворные – много куда забраться могут, – Маркус задумался, оценивая его слова на реальность.
Эхо усиливалось, и вдобавок начало пугающе быстро множиться. Прозвучал возглас, отдаленно напомнивший капитанский приказ о начале атаки.
– Странные кротлики, друже, – с еле заметным сомнением ответил Нелль. Он поднялся, подошел к круглой двери и начал ковырять заржавевшие петли.
– Ой, да неужели!
Эхо звучало уже так громко, что заглушало мысли Маркуса.
Нелль толкнул дверь, но та не поддавалась. Помельтешив пальцами в бороде, он ударил сапогом по петлям. Свисавший с нее кусок ржавчины отвалился. Нелль спокойно убрал серп в ножны, поставил масленую лампу на пол, достал из-за плеча лук и, одновременно выкручивая прицел над рукоятью, вынул из колчана стрелу.
– Друже, – натягивая снаряд, подозвал Нелль, – слушай, я сейчас выстрелю, а ты дверь закрой, хорошо? – наблюдавший за ним Маркус.
– Что!? Как?
– Желательно быстро, – пожимал плечами охотник. – Раз…
– Ст… – кашель прервал его.
– Два…
Маркус отбежал в другой конец комнаты, случайно опрокинув масленую лампу ногой.
– Сука!
Он добрался до стены и сорвался обратно.
– Три.
Тетива толкнула стрелу за мгновение до того, как плечо Маркуса врезалось в дверь, и та с неохотным скрипучим писком встала в проем. Все моментально стихло. Толстый слой белого металла не позволял шуму проникнуть внутрь. Масло из разбитой лампы разлилось по полу небольшим черным озерцом, и огонь жадно захватил его, не желая ни с кем делиться.
Нелль сложил прицел, перекинул лук через плечо и потопал к огню. Он опустился на корточки и вытянул руки. Проснувшаяся Кира выползла из кармана охотника, добежала на ладонь и перевалилась на спину.
Маркус стек по двери.
– Ч-чем ты выстрелил? – ещё не до конца отойдя от шока, спросил он.
– М? М. Стрелой с ядом.
– По-твоему, я понял, о чем ты сейчас сказал?
– А. Ну так на конце стрелы есть маленькая колбочка с газом. Там яд фуфырки. Янус алхимичил. Я его тогда две недели, кажется, не видел.
– Они там померли?
– Ещё нет, – сказал Нелль. – Фуфырка зверек любвеобильный и ее яд сначала… ну, в общем, сначала влюбляет.
– Хочешь сказать, у крот… у этих там! Сейчас… оргия?
Кира вскочила на лапки и уставилась на Маркуса, тот слегка вздрогнул.
– Ну, будет ещё где-то минут десять, – Нелль пожал плечами. – Потом, наверное, начнется резня. В общем – ждем. – В огонь полетел комок бумаги.
Мгновение назад Маркуса готовы были растерзать полчища не пойми кого, а теперь они же за всячески терзали друг друга.
По телу промчались неприятные мурашки всплывающих в уме картинок. Он стукнулся затылком об дверь, посмотрел на тень, отбрасываемую собранной Неллем горкой. Очертаниями она напоминала человека в кресле. Образ Зигмунда дорисовывался обрывками памяти сам: борода, мягкий уверенный взгляд и улыбка, пренебрегающая всеми доводами против – три отличительные особенности.
«Хватит на меня смотреть, – с презрением сказал Маркус в мыслях. – Улыбается ведь. Смешно тебе? Хотел ведь, чтобы я продолжил твое дело? Пожалуйста! Я – исследователь! – он раскинул руками и уронил их на пол. – Исследую металлическую коробку с мусором на дне земли. Но зато я открою для людей новый вид. Гордись мной, папка! Кстати, его представители сейчас размножаются за дверью. Не хочешь взглянуть?»
