– Ты чего шепчешься? – также «понизив громкость», улыбнулась Жанна в ответ, но тут же весьма возбужденно уже в полный голос, с некоторой долей торжественности добавила, – Это, возможно, не просто сон, а вполне даже может быть и видение с указанием будущего события!
Жанна, как уже весьма опытная орошенная, прочувствовала волнообразный приток той внутренней энергии, под воздействием которой в предвкушении чего-то неведомого, но весьма значимого тело охватывает довольно специфическое состояние, весьма трудно поддающееся однозначному описанию. Ибо по ощущениям оно являлось неким симбиозом предвосхищающего мандража и близкого к сексуальному возбуждения, в результате воздействия которого границы бытия определенно сдвигались в несколько иную плоскость сознания, открывая при этом дополнительные каналы поступления информации, формирующейся, прежде всего, в визуальные и звуковые ряды. На профессиональном сленге сотрудников лаборатории за таким состоянием устойчиво закрепился довольно близкий к нему по духу термин «отлёт».
– Вань, ты поймал отлёт?
– Ага, – выдохнул также предварительно закрывший глаза Иван.
– Видишь его?
– Неа.
– Тогда вспоминай, как он выглядит. Во что одет, какие-нибудь отличительные признаки, например…
– Стой, – перебил Иван, – Вот четко прорисовались глаза. Они маленькие, черные, юркие и какие-то, как будто дикие. А в остальном кроме пышных усов ничего на лице не вижу, оно расплывчатое. Все сфокусировалось на глазах.
– А одежда?
– Одет в черное. То ли униформа, то ли костюм ряженого. На голове что-то типа военной фуражки. Все, пропал. Ничего не вижу больше.
– Жалко. Я его совсем не почувствовала. Только холод один. Отлет не столь уж сильным был. Так, только одни намеки на него. Вероятно, до события еще есть какое-то время. Потому оно так слабо и просматривается. Надо ехать в контору, заводить машину.
Термин «заводить машину» означал брать видение в разработку. То есть, начинать его прорабатывать практически вслепую, чтобы выиграть драгоценное время, которого потом, как это уже не единожды случалось, может просто напросто не хватить. Бывало и так, что работали просто впустую, идя по ложному следу, и, наоборот, когда, казавшееся изначально безнадежно нереальным видение, обрастая новыми и новыми нюансами, трансформировалось в действительно значимые события.
Как только заводили машину, сразу же формировался малый рабочий костяк, в который входили в первую очередь сам орошенный и в обязательном порядке, как минимум, один специалист от аналитического подразделения. Представители же оперативных и специальных технических направлений деятельности привлекались в процесс по мере необходимости.
Жанне очень нравилось работать с Егором Горовым. Во-первых, он был приятным молодым человеком, стройным голубоглазым блондином двадцати пяти лет от роду. Во-вторых – ярым фанатом своего дела, до мозга костей в него влюбленным. И наконец, в-третьих, несмотря на свой относительно юный возраст, он считался одним из лучших , а, положа руку на сердце, следует признать, что по факту был самым лучшим аналитиком конторы. Поэтому, когда выяснилось отсутствие серьезной загруженности его в работе с другими орошенными, Жанна попросила Семена Семеновича закрепить за ними именно Егора.
– Значит так, уважаемые провидцы. Надеюсь, Вы, Иван Сергеевич, не будите против такого к Вам обращения.
