Андрей, не поднимаясь с колена, поднял кошелек. Похожий на материн в размер купюр и с множеством карманов для платежных карт, этот кошелек был ярче и дороже. Ни денег, ни платежных карт в нем не было, лишь в закрытом молнией карманчике оказался студенческий билет, принадлежавший глазастой Волковой Екатерине Анатольевне.
Вернув билет в кошелек, Андрей сунул его в карман куртки и поднялся, но тут же пригнулся, услышав смех. Сквозь кустарник он увидел тех самых двоих парней, сидевших через две могилы к нему спиной. Повернувшись друг к другу, они, захлебываясь от удачи, изучали, как Андрей догадался, содержимое кошелька.
– Ни хера себе, бля! – восхищался высокий приглушенный голос, скорее всего, длинного. – Это сколько же? Восемнадцать по пять тыщ и тыщ полно. О, бля, а это евро, я их живыми не видел. Это сколько же в рублях? Смотри, бля, еще и пять платежных карт, про визу я слышал, а про эти нет. Как делить будем?
– Растопырь карман шире, – возразил басистый голос. – Магнита в машине забыл? Ложь все, ёпть, в кучу. На хера, спрашивается, выбросил кошель?
– Ага, чтобы с ним зашухарили?
Андрею все стало ясно, и, сказав себе: «Деда бы мне не простил, отец тоже», – он приподнялся и перебежками, прячась за кусты и памятники, приблизился к ворам или бандитам. Первым его увидел парень в толстовке. С криком «Атас!» он вскочил и, выхватив из руки длинного деньги, отпрыгнул в сторону. Приблизившись к нагнувшемуся за упавшими на землю купюрами и платежными картами длинному, Андрей рубанул его ребром руки по тонкой шее. Не глядя, как тот стал валиться на землю, он перешагнул через лавку и, подобрав валявшиеся на лавке и земле купюры и карты, направился ко второму вору или бандиту, остановившемуся у соседнего памятника и засовывавшего за пазуху толстовки деньги. Когда Андрей оказался от него в двух шагах, вор по – бандитски выбросил ему навстречу руку с ножом. Такой вариант на учениях в армии не раз прорабатывали, правда, с картонными ножами, от которых ран не было. Андрей принял стойку и попытался выбить нож ногой. Но вор увильнул, гыкнув и показав в усмешке боксерскую прореху в зубах. Он был не намного выше ростом, но весил килограмм на тридцать больше. Но в армии Андрея научили вступать в бой с любым противником, даже с таким амбалом. Тот об этом не знал, так как Андрей был в штатском, и, не погасив усмешку, крикнул напарнику:
– Банан, ёпть, хватит валяться! Очухивайся! Быстро валим отсюда!
Невольно обернувшись на длинного, по-прежнему лежавшего неподвижно на земле, Андрей сделал несколько обманных движений. Амбал все с той же щербатой усмешкой переложил нож из правой руки в левую и тоже завилял телом, играя ножом, и держа наготове правую руку. Андрей изловчился воткнуть левую ногу в пах бандита и одновременно нанести, что было сил, удар кулаком в челюсть. Ему показалось, что он ударил самого себя, отчего на метр отлетел в сторону. А вот, как он получил второй удар в затылок, отчего у него потемнело в глазах, он не сразу понял. Лишь, протерев глаза и увидев за спиной высокий мраморный крестообразный памятник, он догадался, отчего. Он потрогал затылок и заскрипел зубами от пронзительной боли. Встряхнув осторожно головой, он медленно поднялся и увидел тоже с трудом поднимавшегося с широко расставленными ногами амбала. Сил у Андрея не было подскочить к нему. Он подошел, когда тот уже поднялся и принял боксерскую стойку, поглядывая по сторонам в поисках ножа. Андрей вынул из кармана наугад несколько купюр и бросил под тумбовые ноги. Бандит попытался поймать хотя бы одну из них, этого оказалось достаточно, чтобы Андрей обрушил на его голову серию ударов обеими ногами, завершив двумя ударами локтем по спине. Нож он нашел совсем рядом. Амбал оказался весом за сто, и Андрей выдохся, подтаскивая его к лавке. Сняв с него ремень и пристегнув руки к ножке лавки, он повернулся к длинному и встретил его взгляд. Приложил нож амбала к его горлу, он спросил:
