Осёл с характером утки - страница 4

– Это были сорняки! Я попыталась схватить один! Я не могла дышать!

– Квакер усмехнулся.

– Вот как это происходит, мой друг. Сорняки могут быть коварными, но они такие вкусные, что стоят того, чтобы их разбрызгивать! Все это часть того, чтобы быть уткой.

– Роберт кашлянул, пытаясь взять себя в руки. У него все еще кружилась голова, но он знал, что Квакер прав.

Он будет продолжать пытаться. Может быть, когда-нибудь он научится изящно плавать, как Квакер, и, может быть, когда-нибудь он сможет есть те вкусные водоросли, которые растут под водой. Но сейчас ему предстояло усвоить еще много уроков.

Роберт практиковался в своем

– ныряние уткой – с вновь обретенной решимостью. Каждая попытка заканчивалась тем, что он кашлял и отплевывался, его длинные ноги яростно брыкались, когда он выныривал на поверхность, но он не сдавался. Он знал, что ему просто нужно больше практики.

Квакер был в восторге от его успехов. Каждый день он говорил слова поддержки и давал советы. Но по-прежнему не хватало одного – шарлатана. Он вроде как научился плавать, но как он мог по-настоящему стать уткой без должного кряканья?

Роберт знал, как сказать

– Хи-хо! – Это был его ослиный клич. Это была его личность. Это было… слишком громко и резко для нежного утиного кряканья.

– Ты сможешь это сделать, – заверил его Квакер.

– Просто закройте глаза и представьте себя уткой. Величественной уткой! Позвольте звуку течь глубоко изнутри.

Роберт глубоко вздохнул и закрыл глаза, представляя себя величественной уткой. Затем он громко

– Хи-хо!

– ХИ-ХО!

Квакер вразвалку отошел на безопасное расстояние. Другие утки, включая сварливых крякв, которые никогда не упускали случая подшутить над «хлопающей ушами» уткой, собрались рядом с Робертом.

– Что это было?!

– прокричала сварливая кряква.

– Ты пытаешься напугать нас? Ты пугаешь маленьких утят!

Другая кряква, не менее взволнованная, добавила:

– Что за хи-хи-хи? Этого достаточно, чтобы разбудить спящего сома! —

Они продолжали ворчать между собой, их голоса становились все громче, а Роберт съежился от стыда, опустив уши.

Внезапно утки притихли.

– Ты это слышал? – сказал один из них.

– Что это за глубокое карканье? Звучит довольно… необычно, – пробормотал другой.

Они с любопытством уставились на Роберта. Он не осмеливался произнести ни слова. Что, если они поймут, что на самом деле слышат?

Затем к Роберту подошла довольно уверенная в себе кряква, самая громкая из всех, с гордой походкой и блестящими зелеными перьями.

– Это не «Хи-хо», маленькая уточка. Это низкое, особого рода кряканье. Мы слышим его постоянно. Опытные утки знают, что это значит, – сказал он.

Роберт, сбитый с толку, но полный надежды, прищурился.

– Ты… правда? Это… что-то особенное? – Ему хотелось поверить им, хотелось наконец почувствовать, что он подходит.

Кряква, выпятив грудь, как будто в его распоряжении была целая симфония шарлатанов, добавил с таинственным видом:

– Видите ли, некоторые кваканья громкие, другие тихие, но ваши… они особенные. Очень, очень особенные, глубокие кваканья. Так опытные утки окликают друг друга, когда поблизости находятся опасные коты. Это только для опытных. Не каждый может это услышать!

– Роберт почувствовал, как в нем поднимается волна гордости. Странно было чувствовать себя единственным, кто мог так необычно «квакать». В конце концов, он был особенной уткой!