Он заказал белое вино.
Она много смеялась, искренне, чувственно обнажая белые зубы, закатываясь в смехе.
Иногда его взгляд становился особенно пристальным – таким, от которого в животе что-то сжималось, а сердце начинало биться быстрее.
– Ты умеешь быть разной, – заметил он.
– Это хорошо или плохо?
– Это интригует.
Анна чувствовала, как между ними прямо ту, в ресторане, зарождается что-то. Не просто влечение, а предчувствие страсти, которая может затянуть в сладкий омут желаний.
Когда вечер закончился, он вызвал такси.
– Поехали ко мне, – сказал он, коснувшись её запястья.
И вот теперь она лежала в его постели, что называется, не оттраханная. И он нёс какую-то ахинею…
Ну почему, когда всё хорошо, становится всё плохо?
Анна не знала, что делать. Но нужно было решаться.
Анна лежала на краю кровати, обдумывая сложившуюся ситуацию. Она чувствовала тепло его тела, но не ощущала того накала. Казалось, что их встреча должна была быть иной – страстной, безудержной, срывающей границы дозволенного. Но вместо этого Максим словно тянул время, изучал её реакцию, играл с ней, но не так, как хотелось бы ей.
Она смотрела на него. В его глазах не было сомнений, только уверенность и скрытая насмешка. Это раздражало и возбуждало одновременно. Он держал ситуацию под контролем, но этот контроль начинал давить. Анна привыкла к тому, что мужчина либо сразу берёт инициативу, либо явно показывает намерения. Но Максим был другим. Он словно проверял её, ставил перед выбором.
– Так что же ты выбираешь? – повторил он, по-прежнему не делая ни шага вперёд, ни шага назад.
Она закусила губу. Уйти? Но почему? Потому что он сначала бросился на неё с жадностью, а потом прекратил? Или потому что ей вдруг стало неуютно и страшно?
Да, это был страх. Анна чувствовала себя героиней фильма, где напряжение между персонажами достигает пика, но в кульминационный момент зритель видит другую сцену.
Максим медленно провёл тыльной стороной ладони по её руке от кончиков пальцев до предплечья, едва касаясь, но не дотрагиваясь до тех мест, где её кожа горела от желания, – и остановился. Он изучал её, наблюдая за реакцией. Анна почувствовала, что её дыхание стало глубже, а пульс участился. Опять желание возвращалось к ней. Это был новый опыт.
– Ты ждала чего-то другого, большего? – спросил он, словно читая её мысли.
Анна хотела возмутиться, уже открыла рот, чтобы сказать, но остановилась. Она представила своё воображение в зеркале и решила, что вовремя заткнуться – это то, что часто не хватает иной женщине, но не ей, ведь она, в отличие от многих, не такая простая, она умная.
Меж тем Анна поняла, что в голосе Макса не было насмешки, только спокойный интерес. Он действительно наблюдал за ней, но не с целью разочаровать, а чтобы понять.
– Я… не знаю, – призналась она, чувствуя, как внутри всё переворачивается.
– Вот и хорошо, – сказал он. – Значит, у тебя есть возможность узнать.
Он наклонился ближе, но не стал целовать. Вместо этого его губы оказались у самой шеи, дыхание коснулось кожи, заставляя покрыться мурашками. Анна почувствовала, как дрожь пробежала по спине. Это было неожиданно, непривычно и… возбуждающе.
Она не знала, сколько времени они провели в этой игре. Он продолжал держать её в напряжении, растягивая моменты, которые обычно, с другими, заканчивались у неё за считанные минуты.
Его руки скользили по её телу, но не там, где она ожидала. Он не спешил, не торопился, будто у них впереди целая вечность.
