Рэндан прижал её к дереву, нагнулся и поцеловал. Такой требовательный, грубый поцелуй, от которого сразу насквозь пронзает, словно нет возможности терпеть, когда очень сильно обоим хотелось, но всё что-то мешало, а тут вот дорвались. И Эйва задохнулась, его руки легли на ствол дерева с обеих от неё сторон и это было ещё хуже, чем если бы он её обнял. Потому что вот от таких мужчин она всегда теряла голову, от тех, кто был прямолинеен и твёрд в своих намерениях.
Рэндан отстранился, а Эйва всхлипнула, словно захлебнулась и срочно надо вот под дождь, потому что нужно, чтобы дрожь была от ледяной воды, а не от стиснувшего всё внутри желания. Он нагнулся, чтобы ещё раз поцеловать, но она его остановила.
— Нет, – с трудом выскользнула и встала прислонившись к другой стороне ствола, пыталась отдышаться и успокоится.
Это решение было верным, потому что нечего травить себя, нечего отдаваться безумию, когда нет такой возможности, когда от этого может зависеть твоя работа, когда завтра можно оказаться где-то в другом месте как ей, так и, судя по всему, ему.
— Это потому что я не герцог? – прохрипел конюх, ухмыляясь.
И вот это Эйву задело, она задохнулась гневом, обидой и разочарованием.
— Что? – выдавила она, разворачиваясь к нему, и влепив пощёчину, вылетела под дождь.
Конечно, как она могла забыть, что про неё сказал дворецкий, как она могла не понять, что шрам на шее видно, а такой мужчина, как Рэндан, да понятно, что сделал свои выводы.
Сколько раз она уже вляпывалась в это? Сколько раз мужчины делали такие ошибочные выводы о ней? Некоторые почти сразу, а кто-то мгновенно менялись, сталкиваясь с её увечьем. Было так горько и обидно за себя саму.
Эйва шла по дороге, сметаемая дождём, и даже не сразу сумела понять, как Рэндан поймал её, и утащил под другое дерево, а когда она попыталась начать сопротивление, закрыл своим телом, на этот раз подняв руки чтобы закрыть свою голову.
Начался град. Огромные глыбины, размером в половину куриного яйца падали с неба, били ей по ногам и его по спине.
— Прости, – проговорил он тихо, и горничная удивилась, как смогла расслышать его в таком шуме.
В этот момент где-то громыхнуло, потом возник какой-то жуткий, пугающий шум.
— Что это? – спросила Эйва.
— Может дерево раскололо молнией, а может мост смыло, – ответил Рэндан, опуская руки и делая шаг назад. — Надо идти, пока перестало.
Горничная кивнула и они поспешили по дороге в сторону дома.
— Боги вас хранят, – Янра встретила их на пороге с полотенцами. — Эйва, милая, иди скорее, я ванну сделала. Погреешься.
Женщина благодарно кивнула.
— Спасибо.
Янра побежала на кухню, а Эйва сделала шаг в сторону, как Рэндан поймал её за рукав.
— Прости меня, Эйва, – проговорил он, хмурясь. — Я не хотел обижать тебя.
Она повела головой, принимая извинения, он отпустил. Когда Янра выбежала с кухни, сказать, что налила ему горячего вина, чтобы согреться, конюх уже ушёл.
Горячая вода согрела Эйву, она вылезла, вытерлась и глянула на себя в зеркало.
Волосы намокли и теперь безумными, непослушными вьющимися тяжёлыми локонами. Обычно Эйва заплетала их в косу на ночь, чтобы не путались, днём ходила с собранными сзади, на затылке. Она всегда завидовала таким как Ланира – волосы послушные, лёгкие, можно сделать на голове произведение искусства.
Собственно Эйва умела это делать – сколько актрис королевского театра прошли через её руки? Причёски она умела делать любые и всегда инстинктивно знала, что какой из девушек подойдет лучше, кому собрать наверх, а кому распустить, кому попроще, кому сложно. Эйва никогда не ошибалась.
