Матушка-Луна, спаси, защити.
Молюсь богине, закусывая губу до боли.
Тело не просто знобит, потряхивает так, что упираюсь спиной в стену ангара, чтобы устоять. Нужно держать себя в руках, а не мешать истинному тем, что валюсь в обморок от нервов.
Как пить дать, он меня тоже чувствует.
Луноликая, как же страшно.
Тихо охаю и закрываю рот рукой, когда различаю рык боли своей пары. Подкидывает так, что не удерживаюсь и всхлипываю. А в следующую секунду наблюдаю, как, хитро изловчившись, Крок набрасывается на бурого громилу-оборотня и впивается клыками в горло, раздирая его.
Хруст ломаемых позвонков и клацанье зубов оглушают.
Сжимаюсь, обхватывая себя за плечи. Испытываю огромное желание зажать уши, чтобы не слышать этого ужасного звука, но всё отходит на задний план, когда раздаются выстрелы.
Тот мерзавец, что прятался где-то в глубине, растягивая на тонких губах зверскую кривую ухмылку, выныривает на свет и, держа в правой вытянутой руке непонятного вида оружие, разряжает его, целясь в Джека.
Попадает.
Я этого не вижу.
Чувствую.
Каждую пулю, что, как горячий нож в масло, входит в тело любимого.
Одна.
Вторая.
Они рвут шкуру Торова и моё сердце заодно. Вздрагиваю, ощущая боль истинного каждой клеточкой тела.
Ожог.
Ожог.
Нет!
Убить! Спасти! Защитить!
Сознание меркнет на доли секунды, когда я отдаю контроль Рами, и та, действуя на голых инстинктах, бросается на убийцу. Был бы гад человеком, задрала мгновенно, но он такой же двуликий, как и я. С отменной реакцией, ловкостью и скоростью.
Вцепиться в шею не получается, но заставить отшатнуться и перестать палить по Джеку – да. Третья и четвертая пули уходят мимо. Однако, радость оказывается мимолетной. Стрелок отпрыгивает вбок и, разворачивает дуло на меня.
Время замедляется.
Рами пригибается, обнажая клыки и прижимая уши. Двуликий напротив растягивает рот в мерзкой улыбке, медленно проводит языком по нижней губе и чуть приподнимает руку, целясь мне в голову.
Его глаза светятся каким-то нездоровым блеском.
– Паф! – произносит ненормальный и… нажимает на курок.
Звучит выстрел.
Я даже вижу, как вылетает пуля и… чувствую, как легко входит в тело, заставляя вскрикнуть от боли.
Не моей боли, Джека. Именно он ловит предназначенный мне патрон, в последний момент сбивая с лап в сторону и закрывая собой. Но даже раненный не останавливается, а бросается дальше, на стрелка.
Загрызает. И как подкошенный падает рядом.
Неестественная тишина, установившаяся в ангаре в этот момент, бьет по ушам кувалдой. Хватает пары мгновений, чтобы оценить расстановку сил: четыре трупа и один…
Перевоплощаюсь и бросаюсь к Кроку, чья шкура лоснится и чернеет из-за обилия пролитой крови. Падаю на колени и пальцами слегка касаюсь волчьей морды. Сердце рвется на части, отмечая тяжелое дыхание истинного. Грудная клетка еле приподнимается, опускается и замирает.
Моё сердце замирает вместе с этой остановкой.
– Джек, тебе нужно обернуться, – произношу, стараясь проглотить слезы. – Джек, родненький, пожалуйста. Я не донесу тебя иначе.
Руки ходят ходуном, когда касаюсь лапы, но я прошу и прошу истинного вернуться ко мне.
Дальше – будто сон.
Действую на инстинктах, словно кто-то ведёт меня. Руководит моими руками, ногами, головой, мыслями.
Хотя какие мысли – одна.
Есть только одна, но самая важная.
Спасти!
Не позволить ему меня оставить одну.
Потому что…
– Ничего у тебя не выйдет, Торов, так и знай! – рычу сквозь зубы, трясущимися руками вытирая слезы и направляя автомобиль в сторону дома Джейкоба. – Никуда ты от меня не денешься! А решишь умереть, уйду вслед за тобой! Так и знай! Умрешь ты – умру я!
