А всё почему?
Да потому, что Джек, как бы сильно не был занят, звонит и пишет сообщения мне каждый день. И ни одним жестом, словом или эмоцией не позволяет вспоминать прошлое, в котором он изображал ледяной айсберг и меня игнорировал.
Самый обычный текст: «Пять часов провел в дороге, сейчас в душ и спать. Заранее спокойной ночи, маленькая…» или «На заправке в Маковске отвратительный кофе, никогда не покупай!», или «У вас сегодня обещают дождь, не забудь зонт!», или «Я никогда не любил высшую математику. Восхищаюсь твоим умением с ней дружишь…» ... а у меня улыбка от уха до уха. Чувствую проскальзывающую в каждой фразе заботу. А заодно из озвученных мелочей узнаю что-то новенькое про своего истинного и таким образом становлюсь еще чуточку к нему ближе. Это же так здорово, что несмотря на занятость по двадцать часов в сутки, он не забывает уделять внимание и мне.
Да и просто потому, что это звонит и пишет Он, мой Джек!
– Солана, съешь лимон, иначе мимические морщины появятся раньше времени, – фыркает Жани, наблюдая, как, заслышав звуковой сигнал, я мгновенно лезу в рюкзак за телефоном, читаю сообщение, присланное Торовым, довольно жмурюсь и быстро нашлепываю ответ.
– Не ревнуй, – посылаю любимке воздушный поцелуй. Знаю, она за меня рада, пусть и выражает это в своеобразной манере. – Кстати, на счет вечера. Я придумала, чем мы будем заниматься.
Направляю на подругу указательный палец и киваю, ехидно улыбаясь.
– Удиви? – тонкая темная бровь знойной брюнеточки красиво приподнимается вверх.
– Мы-ы-ы… – тяну гласную, заставляя Вудову сморщить в нетерпении носик, – сегодня устроим вечер воспоминаний. Погоди-погоди, – поднимаю ладонь, не позволяя подружке возразить. – Он будет необычным. Мы позвоним по видеосвязи Лине и… будем ей показывать постеры, развешенные на стенах в наших спальнях, и «сдавать» друг дружку: кто и когда в какого актера или певца был влюблен!
– Шутишь?
Жани откладывает на блюдечко надкусанный круассан с шоколадом и тянется за салфеткой, чтобы вытереть губы.
– Не-а.
Качаю головой.
– Хочешь, чтобы она нас застыдила?
Отрывает небольшой клочок бумаги, скатывает в шарик и бросает в меня.
– Нет, чтобы посмеялась. Ей будет полезно, да и нам тоже.
– Хм, – Жани прикусывает нижнюю губу и хитро щурится. – А про то, что ты полгода каждую ночь целовала плакат с Макуни Сауком и желала ему сладких ночей, тоже можно говорить?
– Не каждую, а лишь в те вечера, когда ты была рядом, и то, чтобы тебя подразнить. Но можно, – согласно выдыхаю.
– И про сердечки, которыми ты изрисовала все его плечи и грудь тоже?
– Да-а-а…
– У-у-у-у, тогда я «за!». Будет весело.
Не сомневаюсь.
Я на все пойду, чтобы помочь своей лучшей подруге преодолеть кошмар, который выпал на ее долю.
Знаю, она и так – умница. Довольно быстро сумела взять под контроль собственные страхи и встряхнуться. Не замкнулась в себе, не забросила учебу, лишь немного «поболела» и теперь уверенно возвращается к себе прежней. То есть ворчит и язвит с чужаками и наглыми выскочками, а с близкими по-прежнему остается миленькой лапочкой.
Ну, большую часть времени – так точно.
Первый учебный день недели пролетает почти незаметно и чуть-чуть скучно. Лекции, лекции, лекции. Зато вечером мы отрываемся.
Моя затея с плакатами и обсуждением юношеских влюбленностей удается на ура.
Обе подруги, и старая, и новая, получают приличный заряд бодрости от пережитой смехотерапии, впрочем, я не отстаю. Веселимся мы пару часов без устали, если не больше, а затем, распрощавшись с Линой, по вниманию которой соскучился Джейкоб, решаем с Жани выпить чая. А уж после разбредаться по своим комнатам.
