Ошибка сказочника. Школа Бессмертного - страница 73

Так и вышло. Когда он снова прибыл в Волхов и попытался выторговать возвращение кагана, Бессмертный, словно в издёвку, пригласил к переговорам Елену. Шемаханская безапелляционно заявила, что отцовское наследие принадлежит ей и брат не имеет на него никаких прав.

С законами и обычаями каганата Елена обращалась весьма вольно, но Муар не стал спорить. Он попросил хотя бы отпустить Аддона, обещая, что тот не станет претендовать на престол, но и тут ему отказали. Муар не знал, чья это была инициатива. Марья, показалось ему, была готова отпустить Аддона. Но Бессмертный с Еленой сказали «нет», и Муар не стал настаивать. Судьба кагана, если честно, волновала его сейчас меньше всего.

В конце концов все пункты договора согласовали. Бессмертный и Марья поставили подписи, и Муар отбыл в Малахит. Обмен договорились провести на следующий день в Халдоне.

Обо всём, что происходит вокруг его персоны, обо всех переговорах, спорах и встречах Костя не знал почти ничего.

Ему ничего не говорили, его больше не приглашали к солнцеликим. Тем не менее он чувствовал, что что-то происходит. Что-то сдвинулось с места после разговора с Хранителями; это видно было даже в поведении слуг. Они были по-прежнему почтительно-сдержанны, но появилось в их глазах какое-то настороженное любопытство и когда они взглядывали на него, и когда перешёптывались между собой, словно знали что-то, чего не знал он.

Размеренное течение жизни Сараяна прерывал чей-то торопливый бег. Костя быстро выглядывал за дверь, но никого уже не успевал заметить. Раньше здесь не бегали, соображал он. Значит, что-то случилось. Что-то наконец происходит.

Костя выходил на балкон, напряжённо всматривался в город. Обманывал он себя или нет, но и в городе, казалось ему, тоже ускорились и движение, и жизнь. Больше он замечал на улицах людей, больше навьюченных мулов и осликов. Чаще стали выходить из дворца в город. В основном слуги, но иногда кто-то из высших, Муар или Радуан.

Но и посетителей стало больше, отметил Костя. Он всё чаще замечал незнакомых гостей в непривычных одеждах. Они приходили к дворцу со стороны города – всегда пешком, к Сараяну нельзя было даже подпускать животных. Посетителей встречал Радуан, проводил внутрь.

Костя бежал вниз посмотреть, что за делегации являются в Сараян, но охрана перекрывала ему лестницу на первый этаж, и мальчишка раздосадованно возвращался назад.

Он завёл привычку проходить через зал с родословным древом Хранителей на стене и именными табличками их приближённых советников. Костя находил бронзовую табличку с именем Василисы и снова и снова думал: зачем же Хранители с ней так поступили? Неужели нельзя было как-то иначе?

Всё началось много лет назад, когда рудокопы Малахита обнаружили, что Великий Лонгир истончается и при сохранении прежних темпов добычи его запасы закончатся через десять-двенадцать лет. Хранители приказали ограничить добычу. Это решение привело к роковым последствиям.

Сначала Хранители хотели ввести полный запрет на добычу и вывоз Лонгира, но Василиса убедила их не спешить. Она настаивала, что вводить такой жёсткий мораторий нельзя, особенно никому ничего не объяснив. Люди не поймут, станут возмущаться, задавать вопросы. Им нужно рассказать, что запасы Лонгира иссякают и новым поколениям будет доставаться всё меньше и меньше волшебных камней.

Хранители были категорически против. Они опасались за своё будущее. Кому нужны будут Хранители, когда хранить станет нечего? Василиса убеждала, что они могут остаться верховными судьями и высшим авторитетом в волшебном мире, но Хранителям этого было мало. Помимо прочего, они боялись, что опустошённый Лонгиран не сможет поддерживать магическую защиту Малахита и солнцеликие окажутся совершенно безоружными перед внешним миром.