Рикон рассмеялся и подхлестнул лошадей.
– А ты ловкий пройдоха и не лезешь за словом в карман. Что ж, на твой вопрос я могу ответить лишь то, что знаю, а это не много: зачем ты лорду, знает лишь он сам; что касается женщины, о которой ты говоришь, так про неё я впервые услышал от тебя; а вот куда мы едем, это я тебе скажу – эта дорога на Голхард и едем мы в порт. Думаю, что там мы сядем на корабль и поплывём, а вот опять же куда…
Пит тут же оживился. Значит лорд не врал, что они увидят море.
– Ты сказал, что Джаго и Мел головорезы, а Малыш? Он что, тоже разбойник?
– Боишься его? Вижу, что боишься.
– Глаза у него как у кобры, – поёжился Пит.
– Зато видят далеко и нюх как у охотничьего пса. Малыш и Эйн следопыты. На Сафских островах Эйн ловил беглых рабов, своё умение преследовать беглеца он передал Малышу. Он же научил его и сражаться. Не вздумай с ними шутить. Эйн родом из Гурии, – это порт на юго-западе. Не слышал? Он отделён полоской моря от островов Малой Сафы.
– Он наёмник?
Рикон покачал головой.
– Не совсем. Наш лорд однажды спас Эйна, поэтому он с хозяином не ради денег.
– Спас от смерти?
– От рабства, их с Малышом собирались отправить на галеры.
– Значит Гуриец преступник? Ну… раз его продали в рабство.
Рикон оглянулся. Лорда Альберта не было видно, был слышен лишь стук копыт его лошади.
– Меня бы тоже казнили, если бы я тогда не сбежал от правосудия, хотя я ни в чём не виноват. Братья Ордена слишком ретиво взялись за дело, и многие невинные стали его жертвами. И вообще… Ты задаёшь слишком много вопросов. Преступник Эйн – или нет, мне нет до этого дела. Он предан хозяину, и это главное. Если тебе так это интересно, попробуй как-нибудь расспросить его сам.
– Ну уж, нет.
– И правильно сделаешь.
Повозку качнуло, Пит, чтобы не упасть, ухватил Рикона за рукав. Тот вырвал руку, отстранился и зажал нос рукой.
– От тебя воняет ещё хуже, чем от этой проклятой подводы. Отодвинься.
«И этот туда же! – Пит надул губы и отвернулся. – Ничем он не лучше Ульри и Джулии, такой же вредный».
Снова вспомнился «Мятный кабан» и жизнерадостная Нолли и пироги Толстухи Ханны. Спустя какое-то время Пит задремал.
Разбудила мальчика утренняя прохлада. Он протёр глаза и огляделся.
Редколесье окончилось и дорога шла через густые дебри. Справа и слева Пит сквозь туман видел целую стену раскидистых деревьев. Их кроны шуршали от ветра, птичьи трели щекотали слух. Кохни ехал рядом, его лошадь храпела, отгоняя хвостом оводов и мух.
– Правь туда. Остановимся, – лорд указал Рикону на съезд с тракта, ведущий к зарослям.
Они въехали в кусты и, проехав сотню шагов, остановились на небольшой поляне у ручья. Пит соскочил с повозки, подбежал к ручью, присев, зачерпнул пригоршней воды и стал пить.
– Лучше бы умылся, грязнуля, – послышался за спиной голос Рикона. – В лес без меня ни шагу.
«Ну вот, опять, – рассердился Пит, – даже лорд на меня не кричит, а этот… Надо будет как-то его проучить».
– Ты же умеешь обращаться с лошадьми? – сказал Рикон, – Распрягай повозку и стреножь их, да побыстрее.
Сам он, набрав веток, принялся разводить костёр.
Пока Пит возился с лошадьми, лорд Альберт отстегнул притороченную к его седлу походную сумку, достал одеяло и, выбрав место посуше, завалился спать.
Рикон, разведя костёр, достал из повозки какой-то ящик, открыл его и выложил на траву его содержимое: несколько дощечек, металлические трубки и ещё один ящик, поменьше. Пит заинтересовался, всё было таким маленьким и изящным, точно в детской игре.
