– …Тогда тебя и прозвали Змеем, который исполняет желания? – догадалась Дженна. – Вот откуда взялась эта история, и она не легенда вовсе.
– Да, это было на самом деле, – подтвердил Катан. – Я был пьян своим могуществом и, в жажде достигнуть совершенства, пал глубже, чем мог помыслить… Мои эксперименты обошлись очень дорого. Хранитель не должен пытаться препарировать божественный Замысел и вмешиваться в естественный ход событий. Помни об этом, Дженна…
– Но почему? – недоумевала девушка. – Что плохого в стремлении к совершенству?
Катан ласково посмотрел на ученицу.
– Ты наверняка очень хорошо училась в школе? Поэтому ты так беспокоишься за уроки Йон-Йона.
– Это так очевидно? – кивнула Дженна, скрывая улыбку. – Меня дразнили «пятёрышницей»…
– Забудь о совершенстве и высоких оценках, – посоветовал маг. – О том же я время от времени напоминаю и самому себе. Даже обладая всей мудростью богов, мы не можем играть на равных с Единым. Мы должны ошибаться и признавать своё поражение. В этом есть прелесть Его Замысла…
* * *
Многие дни Дженна проводила, читая книги в Пустынной библиотеке. Когда учитель оставлял её одну, чародейка изменяла установленному им учебному распорядку.
Она была уверена: Катан, с такой тщательностью собравший свою тайную библиотеку, наверняка сохранил и запретные записи об экспериментах с трансформациями. Девушка не сомневалась, их ищет и Дэзерт, который был знаком со своим Мудрецом куда лучше, чем его ученица.
Впрочем, это были лишь догадки. Поэтому Дженна нуждалась в дополнительных сведениях.
– …Добрый день, Ваше Змейшество, – привычно поприветствовала императора чародейка. – Не соизволишь ли снизойти до своей Мудрицы?
– Нынче я не склонен к беседам, – раздался ответ из темноты верхних ярусов.
– Очень жаль, – сообщила ему девушка, поудобнее устраиваясь в кресле за рабочим столом и делая вид, что тема разговора волнует её, но не сильно. – Потому что Лилио грозится погибнуть от тоски, оставшись без твоих бесед…
Тёмная тень, образовавшаяся перед чародейкой, обрела плоть. Лион Великолепный стоял, запахнутый в алый ночной халат, взъерошенный и небритый.
– Что ты сказала, Мудрица? – осклабился он.
– Я говорю, что Лилио сильно тоскует, – спокойно ответила Дженна, глядя на демона исподлобья. – Тоска и прибрежные воды плохо сказываются на её здоровье.
– Ты обманываешь! – взбесился Дэзерт. – Это козни твоих западников!
Чародейка протянула ему розовую жемчужину.
– Это мне подарила русалка. Мы подружились с Лилио, так уж вышло – мы обе любим петь…
Его Великолепие тяжело рухнул в кресло напротив Дженны.
– Я тоскую по её голосу… – простонал он.
– И что тебе мешает слушать его хоть каждый день? – удивилась девушка.
– Она не поведала тебе? – демон с тревогой посмотрел на Дженну.
– Я знаю, что ты ищешь возможность заменить её хвост на ноги, – кивнула та. – А беседы с Катаном навели меня на мысль, что он против подобных трансформаций.
– Ты сказала Мудрецу о Лилио?
– Нет нужды, он и сам всё знает.
– …О том, к кому бегает его Джилия, – тоже, – зло ухмыльнулся император.
– Я догадалась, – улыбнулась ему Дженна. – И как думаешь, что он собирается со всем этим делать?
– Ничего, – покачал головой Дэзерт. – Он вмешивается лишь в крайнем случае… Да и зачем? Я не смогу вызволить Лилио из её родной стихии, а Джилии не позволю выйти за Журавля.
– А если Лилио всё же будет твоей? – подняла бровь Дженна. – Ты отпустишь Джилию?
