Осколки зачарованных клинков - страница 33

Призрак начал водить ножом по шее Дирмиша, от чего тот заскулил, судорожно сжимая челюсти от боли. Нож медленно плыл, танцевал на его теле, оставляю тонкую и глубокую витиеватую борозду.

В прямой линии нет красоты.

Когда нож добрался до кисти, рубашка развалилась на две части, и правая сорвалась с тела. Призрак поддел оставшуюся ткань, и та тоже свалилась вниз, но удержалась там, где её зажали туго затянутые верёвки. От штанов Дирмиша давно избавили.

Кровь стекала по рукам и капала на пол. Сидел он спокойно, уверенно. Видимо, тренировки всё-таки имели смысл. Правда, совсем небольшой, чтобы думать об этом.

– Где осколок? – спросил Призрак, но ответа не получил.

Следующие полчаса камера заполнялась отчаяньем и болью. Пленник кричал и вопил, дёргался и стонал. Каждые пару минут Дирмишу задавался один и тот же вопрос, но ответом было молчание или плевок.

Вскоре тело Дирмиша представляло собой кровавое месиво. Его избивали и кололи, снимали скальп и жгли огнём. Дирмиш выдержал даже потерю ногтей и пары зубов. Он был хорош.

– Я закончил, – сказал Призрак, на что Дирмиш, возможно, удивился – невозможно понять наверняка эмоцию человека с распухшими губами и глазами. – Я получил, что хотел. Твоя очередь.

– Что? – пробормотал пленник.

– Я говорил не с тобой, идиот.

– Ну наконец-то! Я уж подумал, что ты забыл про меня, – голос прозвучал из-за спины экзекутора, но Дирмиш никого не видел. Только Призрака. И огромную тень.

Она росла, пока головой не коснулась потолка. Обрела форму, стала худой и длинной, обзавелась глазами, пугающими до потери рассудка.

Сохранив форму, тень уменьшилась до роста жертвы. Дирмиш разглядывал её, и ужас проникал в него всё глубже и глубже. Глаза видели перед собой ту же смерть, что и в жёлто-красном цвете глаз экзекутора, только более ужасную.

Дирмиш бледнел на глазах, его кожа, под уже подсыхающей кровью, становилась белой, как морская пена. Зрачки расширились, дыхание участилось, тело задрожало. Он чувствовал необъяснимый, губительный холод, пробирающий до костей, или… до души? Он не мог соображать.

– Может, теперь скажешь, где осколок? – поинтересовался Призрак, но Дирмиш не ответил, Тень полностью захватила его внимание. – Спроси его за меня, Краг.

– Не учи меня, как это делается! – прошипел тот.

– Как скажешь, как скажешь.

Краг вернулся к жертве, внимательно изучил работу Призрака и одобрительно кивнул. Он хорошо подготовил тело, оставался последний штрих. Его любимая часть.

– Я повторю вопрос своего безымянного друга, – произнёс голос. – Где осколок?

Оцепенение спало, и Дирмиш снова смог нормально дышать. Посмотрев ещё раз на обоих присутствующих, он отрицательно покачал головой.

– Катитесь в тёмное, – произнёс он и плюнул в Тень. Кровь прошла насквозь и попала на и так окровавленную одежду Призрака.

– Благодарю, – Тень затрепетала и приблизилась к левой руке Дирмиша. Та всё ещё держалась за спинкой стула. Краг коснулся указательного пальца, и из него прямо в руку жертвы начало вливаться… нечто. Дирмиш не понимал, что происходит. Он ничего не чувствовал примерно десять ударов сердца, но это время длилось дольше, чем бесконечные и изнурительные пытки, что он только что чудом пережил.

Неужели тень просачивается внутрь? Хочет занять тело? Что происходит?

Когда-то и Призрак задавался такими же вопросами.

Боль пришла внезапно.

Дирмиш закричал. Ему не доводилось испытывать боль, сравнимую с этой. Глаза начали вылезать из орбит, река слёз непроизвольно полилась из глазниц, руки содрогались в конвульсиях. Вопли не унимались ни на мгновение до тех пор, пока Краг не убрал свою руку от пальца жертвы. Тот стал совершенно чёрным.