Дело в том, что объектом формализации в социологии является, как правило, идеальное содержание, которое существует внутри сознания респондента. Одна из характерных особенностей идеального содержания состоит в том, что оно, обладая внутренней формой, не имеет собственной внешней формы. Важнейшим и, в сущности, единственным средством проявления внешнего оформления идеального содержания сознания является естественный язык. И именно с помощью этого, сугубо утилитарного – постоянно искажаемого, засоренного, привычного к любой работе средства, каким является живой разговорный язык, социолог и получает большую часть сведений об изучаемых явлениях.
Использование естественного языка в современной социологии основывается на неявных постулатах.
1. Реальное явление и его словесное описание находятся в отношении строгой взаимной предопределенности.
2. Языковые знаки (слова, выражения) поддаются одинаковой интерпретации со стороны всех членов данного «языкового сообщества», что и обеспечивает их лингвистическое тождество.
3. Сам язык является упорядоченной системой знаковых средств, пригодных для выражения любых мыслей, одинаково и безразлично обслуживающих все группы общества.
Однако при более внимательном рассмотрении картина оказывается существенно более сложной.
Поскольку мышление может происходить как на речевом, так и на неречевом уровне, постольку между мышлением, составляющим идеальное содержание сознания, и его языковой формой нет взаимно однозначного соответствия. Поэтому в формализующую способность естественного языка изначально заложена возможность отделения мысли от ее предмета.
Выполняя свою важнейшую – коммуникативную – функцию, язык способствует дальнейшему отделению мышления от предметного содержания, так как прежде, чем что-либо узнать о содержании, необходимо опознать внешнюю форму выражения этого содержания. Восприятие же языкового оформления идеального содержания – процесс далеко не однозначный, чреватый множеством семантических аберраций.
Первая (отнюдь не самая важная, но предельно очевидная) возможность искажения смысла обусловлена тем, что знаки (буквы, звуки), являющиеся материальным носителем языкового сообщения, лишь условно связаны с тем, к чему они относятся, и могут быть заменены любыми другими знаками (например, содержание можно передать на русском или английском языке, средствами музыки, хореографии и т.д.).
Вторая возможность связана с тем, что понимание языка происходит через слова и закрепленные за ними значения. В связи с этим нельзя не обратить внимание на принципиальные особенности смысла и значения передаваемого языкового сообщения. Смысл близок к личностному, образно-эмоциональному уровню отражения мира, значение же представляет собой уже социально-обобщенное содержание сообщения. Переход от смысла к значению – это переход от индивидуального опыта к социальному, выражение индивидуального опыта через социально общезначимые понятия.
Еще М.М. Бахтин показал, что каждое конкретное языковое высказывание причастно не только к централизующей тенденции лингвистического универсализма, но и к децентрализующим тенденциям общественно-исторического «разноречия», что «социальные языки» суть воплощенные «идеологические кругозоры» определенных социальных коллективов, что будучи «идеологически наполнен», такой язык образует упругую смысловую среду, через которую индивид должен с усилием «пробиться к своему смыслу, к своей экспрессии».
