Основы теории первого иностранного языка. Теоретическая грамматика - страница 4

– Я в раю. – вслух сказала Лена и пододвинула к себе тарелку с омлетом, на котором плавился кусочек сливочного масла.

– Сашенька, сыночек, вставай, иди завтракать. – послышался из комнаты голос Людмилы, тот что-то сонно пробурчал в ответ, и Людмила добавила, – сыночек, вставай, Леночка умница уже встала и кушает, давай сынок, вставай, мне тут надо в комнате убраться и полы помыть.

Вскоре на кухне появился сонный Саня:

– Доброе утро, солнышко и приятного аппетита, – сказал он Лене и поцеловал ее в макушку.

– Привет, Сашуль, твоя мама просто волшебница, это же надо столько всего наготовить и переделать с утра! Невероятно! – восхищенно сказала Лена и с удивлением отметила, что для Сани похоже это в порядке вещей и он нисколько не удивлен изобилием еды на столе. – Сань, только не говори, что тебя так всю жизнь обхаживали… Серьезно?

– Ну да, мать всегда была как скатерть-самобранка, у меня с детства, сколько себя помню всегда так было – лениво сказал Саня, взял кусок хлеба, положил сверху большой кусок омлета, накрыл ломтиком сыра и с удовольствием откусил большой кусок. Потом поискал что-то глазами на столе и на плите:

– Ма, а где кофе? Я не понял, ты не варила что ли? – крикнул он матери, которая уже пошла вытирать пыль в комнате, но тотчас все бросила и примчалась на зов:

– Ой, Сашенька, сейчас сварю. Леночке-то нельзя вот я и не варила. Прости сыночек, забыла тебе сварить.

Ленка аж поперхнулась омлетом от такой наглости Сани.

– Людмила Михайловна, не нужно ничего варить. Оставьте пожалуйста нас одних на минутку – холодно сказала Лена и Людмила непонимающе на нее посмотрела, но из кухни ушла.

– Саня, ты не прифигел ли? Ты что прислугу себе нашел? Твоя мать с шести утра скачет как заведенная, даже не присела, а ты возмущаешься, что тебе кофе не сварили? Оглянись вокруг, посмотри на стол. У меня было такое ощущение, что я в рай попала, а ты… Свинот ты неблагодарный, вот ты кто. Зови мать, говори ей за все спасибо и сам себе вари кофе. – возмущенно сказала Лена.

– Мам! – позвал Саня и Людмила тут же вошла в кухню, – мам, спасибо за вкусный завтрак и ты права, кофе пить вредно, поэтому я вместе с любимой женой буду пить чай.

Людмила счастливо улыбнулась и не успела Лена опомниться, как перед Саней уже стояла чашка с чаем, а Людмила долила в заварной чайник кипятка и пожелав им приятного аппетита, снова взяла тряпку и ушла в комнату. Пуся соскочила с подушки и поскакала за хозяйкой, а Кеша проследил за мелкой глазами, спрыгнул с холодильника и вытянув шею, пошел следом за ней в комнату.

– Ой, Кешик, зря ты это. Она только отвлеклась и перестала тебя внизу караулить, а ты сам идешь в ее маленькие цепкие лапки— с улыбкой сказала Лена, глядя на осторожно вышагивающего Кешу.

Вскоре из комнаты раздался недовольный голос Людмилы, которая выговаривала котам, что те носятся по мокрому полу и тут же из комнаты выбежал взъерошенный Кеша. Кот помчался на кухню, забуксовал мокрыми лапами на повороте и чуть не грохнулся, а из комнаты стряхивая на ходу лапки вышла Пуся и оглянулась по сторонам в поисках своей новой, большой, и такой забавной игрушки.

Она притопала на кухню, повернула голову и увидела сидящего на полу у плиты Кешу, который мыл свои мокрые лапы. У кошечки заблестели глазенки, и она вприпрыжку поскакала к коту. Сане показалось, что в этот момент Кеша вздохнул:

– Кеша, не надо так горестно вздыхать, а то во мне сейчас проснется мужская солидарность и я, не дай бог, еще начну тебе сочувствовать. Что, уделала тебя малявка? – Саня расплылся в широкой улыбке – так тебе и надо, это твое личное персональное наказание, за все страдания, что ты мне причинил. – ухмыльнулся он, глядя как Пуся допрыгала до Кеши и обхватила лапками его заднюю вытянутую лапу, которую он только что намывал.