Макс тоже смеется, и лицо его преображается. Я на него смотрю и чувствую в груди тревожный трепет. Есть в этом парне что-то, на что мой организм реагирует неправильно.
У порога моего подъезда Макс останавливается:
– До квартиры без приключений дойдешь? Какой у тебя этаж?
– Последний. Надеюсь, лифт не застрянет, – усмехаюсь, поднимаясь на ступеньку.
– Давай-ка на всякий пожарный обменяемся телефонами, – говорит вполне серьезно, шагая следом. – Говори свой.
Привалившись плечом к прохладной двери, называю цифры. Макс делает дозвон и на моем экране высвечивается иностранный номер.
– Фамилию свою скажешь?
– Доронин.
– А я Бережная, – напоминаю, отмечая про себя, что его красивая фамилия ему очень идет.
– Я запомнил, – улыбается Макс.
Набрав код подъезда, я тяну на себя тяжелую дверь, и он помогает открыть.
– Еще раз спасибо тебе за все!
– Еще раз с Днем рождения!
Говорим мы одновременно, смеемся и порывисто обнимаемся на прощанье.
Стены и скатерти в ресторане белоснежные, стулья и посуда – ярко-синие. Сочетание цветов ассоциируется с морем, но заведение называется «Седьмое небо». Панорамного вида нет, зато официантки в форме стюардесс и у блюд забавные названия, связанные с авиацией.
– Цены тут заоблачные, названию ресторана соответствуют, – комментирует отчим, изучая меню. – Но сегодняшний повод того стоит, – добавляет, встретившись глазами с мамой.
Место для семейного ужина выбрала она. Я была согласна праздновать дома.
– Пролетело твое детство, Веточка. Кажется, только вчера ты делала первые шаги, а уже уходишь во взрослую жизнь. Пусть она будет благополучной! – произносит торжественно мама, поднимая бокал. – Мы со Славой решили подарить тебе путешествие. Выбирай, куда хочешь поехать – все оплатим!
Во время нашей последней ссоры я в сердцах выпалила, что не хочу стать такой ограниченной, как она. Что мечтаю посмотреть мир, побывать в разных странах, а не радоваться возможности отдохнуть в бархатный сезон в Симеизе. Мама никогда не выезжала за границу и не хочет, ей неинтересно. Я же, благодаря танцам, побывала в некоторых городах Европы и эти поездки – лучшее, что случалось со мной в жизни.
– Обязательно оплатим, – поддакивает отчим, чокаясь о наши тонкие бокалы с шампанским своим пузатым с коньяком. – Только выбирай с умом. В Париже, я слышал, грязно, в Барселоне – опасно, ну а Амстердам – это почти что Садом и Гоморра! Для юной девушки – не лучшие места. Может, посмотришь Питер? Культурная столица как-никак…
– Я там была раз десять, – закатываю глаза.
– Ты ездила на соревнования, это совсем другое, – пригубив шампанское, вступает мама. – Эрмитаж не посетила ни разу …
– Ты тоже там не была, – огрызаюсь, но с улыбкой. – Не бойся, Слава Лексееч, – поворачиваюсь к отчиму. – Париж и Амстердам меня не развратят. Если денег жалко – так и скажи. Я понятливая.
– Вета, ты как разговариваешь? Что тебе опять не так? – шикает мать.
В ее взгляде досада. Пока я ездила по турнирам и брала титул за титулом, она мной гордилась и всем вокруг хвасталась, а теперь я разочаровываю ее. С каждым днем все больше.
– Вы предложили мне самой выбрать и тут же попытались ограничить выбор Питером. Я туда не хочу, – поясняю.
Я стараюсь сохранять спокойствие, но внутри все бурлит и по моему тону это заметно.
– Уже не знаю, как тебе угодить! – театрально вздыхает мама. – Общение с Лерой Нечаевой плохо на тебя влияет. Ты стала грубой и неуправляемой.
