– С голой грудью? – уточняет Макс, понизив голос.
От его шепота я вся покрываюсь мурашками.
– Как-нибудь переживу. Просто я уже замерзла.
Оправдание звучит смешно. Кожа у меня теплая, у Макса еще теплее, а между нами прям горячо. При температуре воздуха плюс тридцать два замерзнуть в принципе невозможно, но я не знаю, как еще объяснить свою чувствительность.
Макс включает двигатель гидроцикла.
– Ты так и сиди, не дергайся, – продолжает говорить тихо и близко к уху. – На подходе к берегу я попрошу полотенце и укутаю тебя, – осторожно расправляет мои спутанные волосы по спине. – Никто и не заметит, что ты без купальника.
Коротко кивнув, я набираюсь смелости и смотрю ему в глаза. Они все такие же серьезные и невозможно яркие. Горло сжимается, но я выдавливаю из себя нужные слова:
– Я тебе очень благодарна. За то, что спас и помогаешь. Спасибо, Макс.
Его взгляд теплеет, на губах появляется улыбка. При виде ее мое сердце сжимается и выбрасывает кровь с такой силой, что внутри все содрогается, а перед глазами на секунду темнеет.
– Пожалуйста, Лиза.
– Друзья называют меня Вета.
– Мы с тобой не друзья, Лиза.
– Но мы могли бы ими стать?
В моем голосе надежда, а в глазах благодарность. Макс все еще улыбается, и я открыто любуюсь его красивым лицом.
– Посмотрим.
Скутер на малой скорости идет к берегу. Продолжая обнимать своего героя, я слышу, как часто и мощно бьется его сердце. Чувствую себя по-детски счастливой и даже не удивляюсь этому. Мои реакции неадекватные, в голове абсолютный хаос. Я в шоке, у меня гипоксия.
В строительном вагончике с табличкой «Комната отдыха персонала» душно и темно. Лежа на раскладушке, установленной между ящиками со спиртным, я мечтаю, чтобы все это оказалось дурным сном.
Как я, Елизавета Бережная, могла оказаться в этом месте в такой ситуации, мозг понимать отказывается.
Где-то в параллельной жизни я сейчас гуляю по свежему вечернему Штутгарту. После контрольного прогона настраиваюсь на большую победу и присматриваю на завтра ресторан для праздничного ужина. В этом году мой день рождения совпал с датами проведения чемпионата. В параллельной жизни, в день своего совершеннолетия я должна стать чемпионкой Европы и отпраздновать два важнейших события с любимым парнем. В настоящей – мой Илья улетел в Германию побеждать не со мной.
Достаю из кармана телефон и открываю наш диалог. Красовский был в сети двенадцать часов назад, мое «доброе утро» висит непрочитанным. Сегодня он весь день готовится. Мы договаривались, что я не буду дергать его попусту, но я чуть не утонула, а это не ерунда.
Палец зависает над зеленой трубочкой. Набрать не решаюсь, пишу, что жду звонка в любое время и блокирую экран.
Спустя минуту телефон коротко вибрирует.
Радуюсь я преждевременно – это не Илья, а мама. Спрашивает, во-сколько меня ждать. После падения со скутера очень хотелось ей позвонить, попросить приехать и забрать меня отсюда, но потом я вспомнила нашу вчерашнюю ссору и передумала. Да и Лерка чуть ли не на коленях умоляла не рассказывать о происшествии родителям.
Печатаю маме, что Нечаева встретила друзей и мы вернемся на машине поздно. Время намеренно не уточняю, а она не спрашивает. Наши отношения в последнее время можно охарактеризовать, как натянутые.
Присев, растираю плечи, затем руки и колени. Кожа от соленой воды пересохла и на сгибах чешется. Раскладушка подо мной жалобно скрипит. Мне хуже, чем ей. Несколько часов назад я пережила жуткий стресс, а поплакаться некому. Никому я не нужна.
