Игнорируя его истерику, открываю соцсеть и… я не отправила пост. Он так и висит набранным, но не ушедшим в киберпространство. Может, что-то там зависло в тот момент, может, промазала мимо кнопки, но факт остается фактом.
Сначала думаю отправить прямо сейчас, а потом…
Если я исчезну для него вообще бесследно, непонятно куда, эффект явно будет круче. Да, это жестко, может быть даже жестоко, но как он собирался обойтись со мной? Разве не точно так же?
Может быть в этом случае он поймет, что мои угрозы не были пустым звуком и идея заставить меня плясать под его идиотскую дудку была провальной. Не работает это, пройденный этап!
Как же все хорошо все-таки обернулось.
Довольная, нажимаю удалить отложенный пост и чувством выполненного долга прячу телефон обратно в карман.
– Чему улыбаешься? – спрашивает Матвей.
– Да так. Представила лицо своего папочки, когда он узнает, что я сделала.
– И что же ты сделала?
– Убежала из дома.
– Да ладно. Прям так взяла и убежала?
– Да! Прям вот так! – даже задевает. Неужели и он, абсолютно меня не зная, считает, что я тепличный цветок? – Я правда ушла из дома! Вон, – киваю назад, – мои вещи.
– И никто не знает, где ты?
– Ни одна живая душа! – и прямо-таки распирает от гордости.
Он снова смотрит на меня и кажется, что с гораздо бо́льшим интересом. Каким-то... азартом, что ли.
– Там есть заправка, – отводит от меня изучающий взгляд и резко сворачивает куда-то направо. – Оттуда и позвоним.
4. Глава 4
***
Вытянув скрещенные ноги из открытой двери салона авто, жую резиновую шаурму, купленную в круглосуточном киоске возле заправки.
Матвей, неторопливо расхаживая туда и обратно вдоль дороги, вызывает по телефону техпомощь, периодически бросая на меня косые взгляды.
Объективно – он очень хорош собой. Холеный, загорелый, самоуверенный. Посади такого в Феррари – обычный мажор из моего круга.
Мне не слишком нравится, что я смотрю на всех сквозь призму благосостояния, но как говорит мой отец – это впитано с молоком матери. Я не видела другой жизни и не знаю ее. Для меня вот это все – и есть обычная жизнь.
Могло бы у нас что-то выйти, встреться мы в каком-нибудь ночном клубе? Определенно, да. Но увы, такие как он вряд ли ходят по клубам, которые посещаю я. Что, может, не так уж и плохо. Парни из моего круга, не смотря на свой лоск, поголовно форменные кретины.
А этот Матвей… он другой. Раскованный, не связанный никакими "положено". И это не может не притягивать.
– И как оно? – засовывая телефон в карман, возвращается ко мне. Хороший телефон кстати, такой же, как и мой.
– Гадость редкостная, – сминаю упаковку и пуляю мимо урны. – Несварение обеспечено.
Он усмехается и, забрав свой сверток к капота, вгрызается в лаваш с острой начинкой. Признаться, с таким же "аппетитом", как и я.
– И что тебе там сказали? – киваю на его карман.
– Не раньше, чем через пару-тройку часов. Но зная их – минимум семь.
– Фигово. И что мне теперь делать? Без машины я как без ног.
– Может, все-таки наберешь своему отцу?
– Спятил? Я же из дома убежала!
– Кстати, ты так и не сказала, почему.
– А вот это тебя не касается.
Да о таком даже говорить стыдно. В нашем веке, в правовом обществе и эти бредовые идеи… Даже если учесть, что он просто беспокоится о моем будущем... Нет!
– Можешь переждать в какой-нибудь гостинице, – рвано, по-мужски небрежно, вытирает рот салфеткой, а затем бросает ее вместе с остатками шаурмы в ту же урну. Правда, в отличие от меня, прямо в яблочко. – Дальше по трассе наверняка полно придорожных мотелей.
