– Как красиво ты говоришь, – она ехидно улыбнулась, – если посмотреть вокруг, то рядом с нами живут только одни идиоты и родители будущих уродов.
– Ну, почему же? Если хорошо посмотреть вокруг, приглядеться внимательно, то живут и другие, и жизнь у них не идиотская. Но… в силу твоих убеждений и в соответствии с ними, имеющегося у тебя сознания, ты их не видишь, и не хочешь видеть, они тебе неинтересны, у них другая мораль, поэтому ты их не понимаешь, а они тебя, поэтому контакта с ними не происходит.
– Ну, хорошо, я согласна; посмотреть вокруг другими глазами, с твоей точки зрения, и попытаюсь строить жить на будущее по твоему плану. Черт возьми, всё равно же когда-нибудь придётся рожать.
Она встала, направилась к нему. Он скептически улыбнулся, сказал:
– Мне кажется, что уже поздно.
– Почему? – Спросила она, ласково, глядя ему в глаза.
– Я думаю, не только поздно, но и невозможно. Нина остановилась рядом, дотронувшись до его плеча рукой.
– Ну, мы так часто начинали всё сначала, почему бы нам ещё раз не начать?
– Вот, поэтому и невозможно. Удивительная ты женщина, Нина! Для тебя всё так просто в жизни. Есть вещи в человеческих отношениях, которые не вернёшь назад, особенно, если их не было, а была видимость или иллюзия от них. Мы так часто теряли то, чего у нас не было. Теряли и всегда начинали искать, то чего не имели и не могли потерять. Так что ты сейчас хочешь начать сначала? Я прошу тебя дать согласия на развод. Я даже готов сделать для тебя отступление от брачного контракта и выполнить, непредусмотренноё в нём, желания, конечно, в пределах разумного.
– У тебя появилась другая женщина?
– Ну, как это появилась? Совсем, не так давно, ты говорила, что у меня, их много, а сейчас задаешь такой вопрос, удивляешь меня. Это будет лучше для нас, я не хочу более терять время, и тебе не желаю этого. У тебя уже есть парень, попытайся с ним устроить свою жизнь.
Он убрал её руку со своего плеча, пошёл к двери. Нина стояла, замерев. Сейчас ей казалось, что земля уходит из-под ног. Она поняла, что в этот раз, вернуть его будет непросто, если вообще невозможно.
Франц, ещё не разу, так горячо и серьезно с ней не разговаривал, и еще, не разу, она не видела его таким решительным. Взявшись за ручку двери, он повернул голову к ней, сказал:
– Нина, для меня назад пути нет. Я всё обдумал, поверь, для нас, двоих, это будет лучше, – и ушёл, не дождавшись её ответа.
«Он изменился. Что-то случилось… что, я ещё не знаю. Влюбился. У него есть женщина – теперь это так», – думала она, глядя в окно. Из окна было видно, как Франц сел в машину, и поехал к ресторану, который находился в 100 метрах от её дома. «Наверное, он хочет поужинать. Я должна найти способ остановить его сегодня, оставить у себя; я должна что-то придумать; я должна что-то сделать». С этими мыслями Нина быстро пошла в ресторан.
Поднимаясь по ступенькам крыльца, Франц увидел на террасе, Таню, знакомую официантку, давно работавшую здесь. Заметив его, Таня, улыбаясь, пошла ему навстречу.
– Как вы давно здесь не были! Вы уже видели господина Глокнер и свою жену?
– Да, я жену уже видел, а господина Глокнер ещё нет.
– Будете есть? Где вам накрыть стол, как всегда в гостином зале? Передать хозяину, что вы здесь или вы сами к нему пройдёте? – Засыпала Таня его вопросами, не дождавшись ответа.
Говорила она хорошо по-немецки, но с сильным русским акцентом. Приехав в Германию из России, 10 лет тому назад, Таня уже 5 лет работает в этом ресторане. В её обязанности входит, в первую очередь, обслуживать гостей хозяина.
