– К счастью, нет.
– Там очень жарко. А вы знаете сюжет «Потайного хода»? Это к слову о поисках нового. Действие романа, а значит, и пьесы происходит в Антарктиде! Представляете? Та самая потайная дверь ведет в своего рода иглу, вырубленное во льду, где наш герой пытается пережить долгую полярную ночь. И костюм мне сшили подходящий. Из мехов в соответствии с рекомендациями настоящих полярных исследователей. Я ненавижу Паука. Хочу, чтобы он умер. Убил бы он его, что ли!
Уинтер покачал головой.
– Номер не пройдет. Помните, как Конан Дойль решительно расправился со своим Шерлоком? Но тот опять вылез наружу – причем в буквальном смысле: из глубокой пропасти. А у миссис Моул не будет никаких проблем с Пауком, уверяю вас. Она оживит его, вы и глазом моргнуть не успеете.
– Я выиграл. Быть может, нам довести фору до пятисот? – Хольм осторожно оглядел комнату, где больше никого не было. – Думаю, он вполне способен убить его. На полном серьезе.
– Вы готовы поставить пятерку?
Хольм снова посмотрел на него в недоумении.
– На то, что он убьет свое чудовище?
– Нет, на игру с форой в пятьсот очков.
– Почему бы и нет?
Следующие десять минут они провели за игрой, причем Хольму в основном приходилось сидеть у стены.
– Вы неописуемый хитрец. Это просто хамство, – заметил он. – Вы же не заставите меня действительно заплатить проигрыш?
– Не вижу причин отказать себе в удовольствии… Но что вы имели в виду, сказав, что он способен его убить?
Хольм опять встревоженно огляделся по сторонам.
– А вы ничего не знаете?
– До меня дошли какие-то слухи, но очень невнятные. Быть может, от вас я услышу наконец нечто связное?
Уинтер методично продолжал набирать очки на бильярдном столе.
– Уже сомневаюсь, что вы этого заслуживаете, но, так и быть, расскажу. По крайней мере, попытаюсь. Видите ли…
В этот момент дверь распахнулась и вошли Тимми с Белиндой.
– Хольм полагает, – упрямо продолжил Уинтер, преисполненный решимости не позволить больше отвлечь его от интересовавшей темы, – что ваш отец может покончить с Пауком, чтобы избавиться от него навсегда.
– Вы имеете в виду, что он отправит его в отставку? – быстро спросила Белинда.
– Ага. – Хольм воспользовался шансом, чтобы слегка прилечь на бильярдный стол и незаметно чуть переместить шары. – И сосредоточиться на разведении свиней. Бросить якшаться с полицией. А дарственный шлем пустить под пчелиный улей.
– Этого не будет, – решительно покачала головой Белинда. – Подумайте хотя бы об Уэдже.
– А также об Андре, миссис Моул и обо всех американцах, – добавил Тимми.
Он подошел к окну и стал негромко насвистывать – причем мелодия всколыхнула что-то недавнее в памяти Уинтера.
– Тогда уж прибавьте сюда, – сказал Хольм, – толпу менеджеров, людей с киностудии. Это затронет огромный по своим масштабам бизнес. Но я как раз собирался рассказать Уинтеру…
– Тихо! – Белинда вдруг замерла, стоя возле камина. – Ты это слышишь, Тимми?
Тимми перестал свистеть, и в тот же момент Уинтер узнал мелодию. Ее с завидным упорством насвистывала девушка, приехавшая, чтобы забрать их из амбара Ласлета. И он напряг слух вместе с остальными. Тимми явно лишь подхватил мотив, уже доносившийся откуда-то. Потому что из глубин дома до них доплывали неврастенические обрывки музыкальных фраз… Доплывали, потом пропадали и доплывали снова. На последней из услышанных нот Уинтер сумел распознать инструмент. Это был кларнет.
