Остановите земной шар! Я хочу сойти! - страница 38

Хью не очень торопился. Он умел ждать и хотел действовать наверняка, без случайностей и промахов. Только, набрав нужную сумму, он уехал на побережье и купил себе небольшую яхту. Сам отыскал на разорившихся фермах пятерых здоровых, но туповатых парней. Пообещал им тройную плату. Три месяца натаскивал их в море, готовя себе моряков. И, наконец, под видом пробного плавания, повёл корабль к своему острову.

До места, которое на своих картах новый капитан обозначил под именем «Лейтлэнд» – «Остров Света», была неделя пути. Последние два дня капитан не смыкал глаза и не сходил с мостика. Лихорадка нетерпения сжигала даже этого, прожжённого всеми ветрами, авантюриста.

И вот судьба улыбнулась и даже приняла его в свои объятия. Если бы перед кораблем было не море, а сухое поле, оно бы вспыхнуло от пылающего взгляда человека, стоящего на мостике в тот момент, когда по курсу показался маленький коралловый атолл с базальтовой грядой посередине бухты.

Прошло ещё полгода. И вот, в одном из посёлков на Калифорнийском побережье, появился какой-то странный чудак. Он целыми днями расхаживал по окрестностям. Что-то прикидывал, измерял и, наконец, уехал. Но через месяц снова явился с целой командой инженеров, строителей и адвокатов. Он скупил все окрестные плантации, всех рабов, все леса в округе, растратив на это огромное состояние. Над всем этим повесил вывеску «Голдтаун» – «Золотой город», и начал строить дома, фабрики, порт с верфью и кабаки с гостиницами. Через пятнадцать лет это был самый процветающий и богатый город на всем калифорнийском побережье.

До сих пор старого Хьюго Ронсона считают одним из отцов американского капитализма. За время своей жизни, он в пять раз увеличил своё, и без того огромное состояние, оставив наследникам, рождённую им империю: «Ронсон и сыновья». Его никогда не мучили угрызения совести и умер он от старости, в своей постели, совершенно здоровым и счастливым человеком, окружённым искренне любящим и скорбящим семейством, в полной уверенности, что создал для них Золотой век!

Джордж Ронсон брёл по пояс в воде вокруг маленького кораллового атолла и блаженно щурился. Он только что ещё раз перебрал в памяти события трёхсотлетней давности, прочитанные им в летописях лабиринта. Морское побоище стояло перед глазами и ему казалось, что он сам только что стрелял и рубился на палубе умирающей чёрной красавицы «Молнии».

Лёгкий озноб от долгого пребывания в воде пробежал по телу. Он бодро выскочил на песок и улегся в тени высоченной кокосовой пальмы. Ироничная и, вместе с тем, мечтательная улыбка появилась на его мужественном крупном лице. Ветер шевелил густые чёрные волосы. Мышцы вздрагивали на могучей волосатой груди. Казалось, древний пиратский капитан выбрался на берег острова погреться на солнышке после векового подводного заточения. Не хватало только набедренной повязки, шрамов и страшного кинжала. Зато решимости, воли и коварной жестокости в избытке было на этом лице.

«Эх, боцман! Старый наивный бродяга! – думал новый хозяин. – Разве это было богатство?! Разве это была власть! Разве это была империя! Ты был великий мошенник и смелый человек. Но, при всем своём величии, ты даже представить себе не смог бы величия, славы и богатства, власти и высоты, достигнутой твоими потомками, благородный пират! – Он даже приосанился и гордо приподнял голову, уставив невидящий взгляд в горизонт. – Нет на этой планете, да что там на планете – вокруг планеты, над ней и даже на Луне ничего неподвластного нам – мне и моему внуку! – Он горько скривился. – Эх, жаль, сын мой не в нас, боцман. Кишка тонка. Музыкант, художник. Тьфу! Зато внук – вылитый ты – Хьюго Ронсон! Самая большая радость в моей жизни. За один его волос я отдам империю.» – Мистер Джордж пробежался пальцами по клавиатуре небольшого диска с браслетом, одетого у него на левой руке и на экранчике появилось лицо юноши. Он был точной копией деда, только на сорок лет моложе. Черты были волевые и резкие. Взгляд ясный, острый, умный. Взгляд молодого тигра.