***
Своей машины к моему удивлению у дяди не было, поэтому тем же утром он познакомил меня с общественным транспортом Стамбула. Как оказалось, его апартаменты (а так здесь называют не одну какую-то квартиру, а целиком квартирный дом) находились недалеко от автобусной остановки Бааларбаши. При дневном свете город выглядел уже совсем иначе – не было тех мигающих и светящихся красок со всех сторон, все казалось каким-то более спокойным. В автобусе стояла невыносимая жара, и когда мы наконец покинули его на конечной остановке у набережной Ускюдар, я с облегчением вдохнул морского воздуха. Но, чтобы добраться до кафешки Асматуллы-бея15, нам необходимо было еще пересесть на метро.
– Сейчас поедем под водой, – заметил дядя, когда мы начали спускаться на эскалаторе вниз, – под самим Босфором.
Я даже и представить себе не мог, что такое бывает! Что люди додумались и сумели построить метро под огромной толщей воды, под проливом, который вчера, отражая ночное небо, казался бездонной черной дырой. Хотя я и слышал о тоннеле Ла-Манш, соединяющем Англию и Францию, но не мог поверить в то, что сам с минуты на минуту окажусь в подобном тоннеле. Однако во время самого переезда между станциями на азиатской и европейской сторонах Босфора я к своему разочарованию ничего особенного не почувствовал: за окном вагона все также, как и в любом другом метро, проносились темные пошарпанные бетонные стены. И ощущения того, что я несколько минут находился на самом дне пролива, что надо мной находилось несколько сотен метров воды, этого не было.
Путь от метро к ресторанчику оказался совсем близким, и уже через десять минут мы были там. Про себя я отметил этот плюс.
– Добрый день! – первым подал голос мой дядя, – Асматулла-бей здесь?
– Да, сейчас позову его, – ответил ему юноша-официант явно уйгурской наружности. Я проследовал за своим дядей к одному из столиков. Спустя пару минут откуда-то снизу, с минус первого этажа, появился тот самый старый приятель дяди.
– Энвер! – обрадовался тот и тут же заключил дядю в объятия. – Давно же ты не захаживал к нам!
– Селям, а́би! Да что-то времени как-то не выдавалось, дела…
Затем наступил и мой черед жать пухлую руку хозяина кафешки.
– Это – Карим, мой племянник, – представил меня дядя, когда они уже опустились на стулья.
– Приятно познакомиться, Асматулла-бей, – улыбнулся я. А старый дядин друг тем временем попросил принести нам чаю.
– Ну, рассказывай, как ты, как дела идут? – тучный уйгур уставился на дядю своими раскосыми глазенками.
– Работаем, дела идут, продажи в последнее время пошли в гору.
– А у нас, как видишь, пока не особо с посетителями.
– Да ничего, закончится лето – приедут студенты, и опять будут толпами к тебе за самсой и лагманом ходить. Лучше тебя их все равно здесь никто не делает! – был весел дядя.
– А ты что же, соскучился по самсе, что решил заглянуть ко мне?
– Самсы-то да – я давно уже не ел, можно и заказать парочку! – загорелись глаза у моего дяди. Но я пришел поговорить по поводу моего племянника, – посерьезнел вдруг он.
– Я слушаю, – оценил меня взглядом уйгур.
– Карим попал в очень непростую ситуацию: только вчера он приехал из Крыма, вернее бежал оттуда. Его отца арестовали, подозревают, что он снабжал оружием определенные радикальные группировки, – вдруг резко понизил голос дядя. – Они считают, что его отец – Хызыр-рейс, – брови уйгура, как только он услышал это имя, тут же поднялись. В это же время подошел молодой парень-официант и подал уже разогретую самсу.
