– Молодой человек, вы все записали?
– Д-да, да, конечно, – засуетился я.
– Ну, тогда идите, что вы стоите, отнесите наш заказ!
Я резко развернулся и направился к кухне, за моей спиной раздался девичий смех ее подруг. Это было какое-то странное ощущение – прежде мне доводилось встречаться с девушкой, но тогда я за весь период не испытывал таких чувств, которые нахлынули на меня сейчас за одну минуту. Эта незнакомка была настолько внешне утонченная, что казалась мне такой хрупкой, беззащитной. Мне отчего-то вдруг захотелось стать ее защитником в этом большом городе, в котором я и сам пока находился на птичьих правах, без года неделю. В тот вечер, возвращаясь после своего первого рабочего дня домой, я не переставая думал о ней. Почему я не спросил, как ее зовут? Дурак! Я мог лишь надеяться, что когда-нибудь она вновь придет в наше кафе. От нахлынувших эмоций я даже было на какое-то время позабыл о той непростой ситуации, в которой теперь оказался.
Ресторанчик закрылся в десять часов вечера, и когда я выходил из него на улицу, там было уже темно. Город вновь зажегся миллионами ярких огней. Начиналась ночная жизнь Стамбула. Но мне в тот момент больше всего хотелось поскорее добраться домой. Это был мой первый раз, когда я должен был сам сориентироваться в мегаполисе. Дядя, конечно, объяснил мне. как добраться до метро через несколько дворов. Да и память у меня было отличная. Единственное, что при ночном освещении эти улицы и проулки казались какими-то незнакомыми и одинаковыми. Никогда не любил оказываться в незнакомом месте в темное время суток. Днем я бы без проблем выбрался, наверное, из любой, самой отдаленной точки города, но в темноте, при свете одних лишь фонарей, я начинал чувствовать себя отчего-то неуютно. Да и район этот, в котором находилась кафешка, сейчас казался каким-то мрачным и холодным, несмотря на все еще прогретый солнцем воздух. Улочка сменялась улочкой, за одним двором следовал другой точно такой же двор, но метро все не виднелось. Впрочем, как и любых других признаков цивилизации. Дома вокруг все стояли какие-то серые, старые и обшарпанные, кое-где – даже разрушенные (видимо эти были под снос). Зашел я уже в такие дебри, где практически не встречалось ни одного прохожего. Наконец, завернув за очередной поворот, я услышал какие-то голоса. Их было несколько, и я обрадовался, что наконец повстречал хоть одну живую душу. Я попытался вслушаться – нет, это был не уже ставший привычный моему уху турецкий язык, похожий на мой родной. Компания людей, мимо которых я проходил, говорила на неизвестном мне языке. На арабский это тоже похоже не было – его я хоть и не знал, но отличить мог бы. Неожиданно один из них повернулся ко мне и громко уже на турецком языке крикнул:
– Кардэщим17, подойди-ка!
На какой-то момент внутри меня все оборвалось. До меня быстро дошло, что я оказался в не совсем выгодной для себя ситуации.
– Сигареты есть, кардэщим? – человек шесть уже направлялись ко мне медленной, уверенной поступью, подобно хищникам, собиравшимся вот-вот схватить добычу.
– Нет, не курю, – сухо ответил я и попытался продолжить свой путь.
– Постой, постой! – окликнул меня вдруг другой парень. Я собрался было рвануть вперед по улице, которая через метров сто упиралась уже в какую-то освещенную площадь. Но тут же резко меня кто-то развернул за плечо, и я оказался нос к носу с группой гопников, которые, воспользовавшись моим замешательством, уже окружили меня. Драться мне было не впервой, и я напряг весь свой корпус, будучи готовым к неожиданным выпадам с их стороны.
