Чувствовала, как его руки зарываются в мои волосы, притягивая ближе…
Я выдавила из себя жалкое подобие улыбки, тем самым прогоняя это воспоминание так же быстро, как оно пришло, но больше не произнесла ни единого слова.
– Пойдем, посидим у бассейна, – позвала Морган, в то время как ее родители, извинившись, вернулись на кухню. – Нам нужно многое наверстать.
Несколько часов спустя я сидела в личной ванной комнате, рассматривая в зеркале голубые подведенные глаза и ресницы, густо накрашенные черной тушью. Загар на коже делал голубой цвет еще выразительнее и эффектнее. Глаза всегда были моей любимой особенностью, и, смотря сквозь них, я удивлялась, почему сильная женщина, которой я стала, дрожит сейчас, как испуганная маленькая девчонка.
Конечно, ответ был очевиден, но мне не хотелось в этом признаваться.
Вздохнув, я провела пальцами по своим светлым волосам, чтобы уложить их на плечах так, как хотелось. Мои волосы были длинными и прямыми, а корни темнее, чем обесцвеченные пряди и кончики. Я нанесла легкий макияж, чтобы это не выглядело так, будто я очень старалась над ним. Необходимо было только скрыть темные круги под глазами. Хотя ужин только с семьей Вагнеров будет непринужденным, я все же надела чистые белые джинсы и свой любимый пыльно-синий топ, который завязывался спереди, немного открывая живот. Всю жизнь у меня было спортивное телосложение, похожее больше на доску. Если раньше я молилась о сиськах, бедрах и заднице, то за последние несколько лет пришла к принятию и ценю свое тело таким, какое оно есть.
Бросив последний взгляд на одежду, я нервно вздохнула, выключила свет в ванной и спустилась вниз, где играла музыка.
В какой-то момент нужно покончить с этим.
Вся семья находилась на кухне: отец вносил последние штрихи в приготовление ужина, в то время как Морган с мамой сидели за кухонным островком, каждая с бокалом красного вина в руке. Как только я присоединилась к ним, Морган налила и мне тоже.
– Как давно ты в последний раз ела настоящий ролл с лобстером, Жасмин? – поинтересовался Роберт.
– Очень давно.
– И не говори, – вмешалась Аманда. – Кстати, что случилось с твоим акцентом? Ты включила ту самую калифорнийскую девчонку?
– Я живу в Окленде, не в Лос-Анджелесе. И только то, что я научилась произносить английский звук «r» на конце слов, не делает меня менее похожей на девушку родом из Новой Англии. – Я расплылась в улыбке.
– Девушка из Новой Англии приезжала бы больше одного раза за семь лет, – произнес глубокий голос, и я закрыла глаза, почувствовав, что все мое тело вмиг напряглось.
Тайлер вошел на кухню с тем же угрюмым высокомерием и, опираясь на холодильник, скрестил руки на груди, когда увидел меня. Я избегала взгляда на него так долго, как только могла, но, наконец подняв глаза, поняла, что он смотрит на меня чересчур сурово. Пристальный взгляд Тайлера слегка опустился, оценивая меня. Он приподнял бровь, прежде чем на его дурацких пухлых губах появилась ухмылка.
– А, нет, ты, наверное, просто приехала как турист, посмотреть на листопад.
Морган произнесла его имя отчитывающим тоном, но это вызвало только смешок у ее отца.
Я прищурила глаза, делая все возможное, чтобы не замечать, каким высоким стал Тайлер. Как его подтянутые и загорелые руки скрестились на накачанной груди, а рыжевато-каштановые волосы все еще были немного длинными и мальчишескими, что делало его похожим на того парня, которого я оставила в прошлом. Это поразило меня.
