Оставьте Дверь открытой - страница 3

– Вот и сделала. Я знала, что не пропустишь этого места на берегу. Ты его с детства любишь. Да и не устала я, тихонечко шла, травки собирала, а вот обратно ты как раз и поможешь их отнести.

Она показала на небольшую вязанку с травами, которую стянула своим платком. Трава смешно выпирала с двух сторон, как рассерженный ёжик. Оля поправила свой рюкзак, взяла в охапку бабушкины травы. Они медленно двинулись по тропке в направлении дома.

– Очень славно, что ты приехала именно сегодня, ведь до праздника всего-то и осталось несколько дней, а ещё столько всего надо приготовить, – бабушка шла чуть впереди Оли и говорила, немного повернув голову вбок. Оля всё равно слышала её не очень хорошо, но да и ладно, всё равно дома – за чайком, с вареньем душистым, какое только здесь она могла попробовать, – бабушка ещё раз всё расскажет. Это всегда так было: бабушка говорила обо всём, а позже повторяла, совсем не потому, что думала, будто Оля её не слышала, а затем, чтобы особенно выделить какие-то очень важные моменты. Что они важные и чем именно они так важны, Оленька не понимала, а просто слушала ласковый бабушкин голос, и казалось, он проникает в неё и согревает изнутри вместе с ароматным чаем.

Они шли, а трава, торчащая из бабушкиной охапки, щекотала Оле то руки, то щёку, то нос. Она перекладывала её по-разному, но всегда что-нибудь продолжало её щекотать. От этого становилось совсем уж весело, и она хихикала, стараясь не делать этого очень уж громко, так как бабушка ещё что-то говорила, и было бы крайне невоспитанно прерывать её смехом.

– А ну-ка не колитесь, не щекочитесь. А то вот возьму и оставлю здесь, а заберу только когда завянете.

Трава будто послушалась, чем очень удивила Олю. Она словно стала мягче и теперь не щекотала и колола, а гладила и ласкала.

– Странная какая-то трава у тебя, бабулечка, – сказала Оля, внимательно рассматривая вязанку, сама не зная, что она ищет, может, какая-нибудь не та сторона охапки, и она просто её развернула и не заметила? Да нет, вот этот же синенький маленький цветочек торчит из травы, похожей на ёлку.

– Странная, внученька, странная. Нынче всё странное. Вот и трава тоже, что ж ей одной оставаться просто травой.

Вдалеке показался домик. Какой же он маленький! Оле даже показалось, что с прошлого лета он ещё уменьшился. И всё равно, какое же здесь всё родное и близкое. И как же она счастлива и наполнена этим чувством до краёв. Она здесь. И рядом любимая бабулечка. Значит, это будет ещё одно волшебное лето.

Я завернул за угол вокзала и увидел этого странного типа: он стоял у пыльной дороги и смотрел на часы в своей руке. Да-да, не на руке, а в руке. Такие старинные, как и трость и саквояж. «Ну и тип», – подумал я, но, не видя больше никого вокруг, подошёл к нему:

– Не подскажете, как добраться до пристани?

Он оглянулся на меня. От его взгляда мне захотелось даже отступить на пару шагов. Я стал осматривать окрестности и, поправляя рюкзак, всё же надеялся получить ответ.

– Ты из археологов? – голос был тихий, но я слышал его как из наушников, чётко и громко. Странный эффект.

– Да, еду на летнюю практику в Забайкалье. Все, видимо раньше уехали, а я вот подзадержался.

– В таком случае будем знакомы. Я Архип Осипович, ваш непосредственный заказчик. Будем некоторое время работать вместе, – его голос немного смягчился. – Сейчас за мной должны приехать. Поедем вместе.