Осторожно! Двери открываются… Часть 1 - страница 43

Иса шлепнулся на поляну уже пассажиром в собственном теле.

– Никогда не сомневайся, – поучал голос. – Сомнение – это смерть, оно обессиливает, вносит сумятицу. Ты не сможешь перепрыгнуть и через ежа, если позволишь себе такую слабость. Сначала обдумай, а потом действуй и добьешься результата. Малейшее сомнение сведет на нет все твои действия, а флогистон, тот просто убьет. Сам видел, это тебе не костерок инквизиторов.

При мысли о том, что учитель уж больно часто за сегодня упоминал инквизицию, Исе опять сделалось дурно.

– Не обмочись, – съехидничал голос. – Мне тебя еще назад вести.

Иса собрал остатки своей храбрости, которая в нормальном то состоянии была в небольшом количестве, и задал вопрос:

– Учитель, а причем здесь инквизиция?

– А при том, дорогуша, что вещица, лежащая у тебя в кармане, твои дикие прыжки в поднебесье, это результат их трудов. Это для нас они уберегли и флогистон, и техники обучения, и многое другое, о чем тебе знать пока не следует, отняв у разгильдяев и вольнодумцев. Но кое – что я тебе расскажу, для поддержания штанов, а то в следующий раз занятие придется проводить без порток, учитывая твое упорное стремление все исказить в порыве храбрости, – Хроно зычно расхохотался, отчего Исе показалось, что он находится в пещере, а не в своем теле. – Это оттого, что мозгов нет, эхо от черепа отражается. Ничего, эту шишку на теле придется чем – нибудь набить в ближайшее время, чем я и займусь. Тебе же нужно будет заново учиться бегать, думать, дышать, смотреть. Чтобы ты усвоил это на практике, я уберу часть изменений, которые внес во внутренний узор, а то ты угробишь сам себя. Не мешай, а то нам не пройти лабиринт на обратном пути.

Иса здорово перепугался, дикая догадка обожгла его сознание:

– Так значит, все эти прыжки в темноте не просто желание наставника овладеть моим телом. Я могу умереть!

– Все умрем, когда – нибудь, – вмешался голос. – А будешь портить воздух – сам убью.

Гонка по лабиринту началась. Теперь Иса осознавал, что каждое выверенное движение Хроно – единственно возможное и правильное, и если он ошибется, то это будет его личная смерть, а не смерть наставника. Хроно всегда выкрутится. Иса от ужаса зажмурил глаза, что незамедлительно отразилось ударом выступа скалы по лицу.

– Ты что жмуришься, дурень. Какая тебе разница как умирать: с открытыми или закрытыми глазами. Я забочусь о целостности твоего тела, а ты хочешь сам себя угробить, бездарь. Но, собственно, фингал тебе носить, а не мне, можешь жмуриться дальше, – удовлетворенно гыгыкнул Хроно, и тело помчалось еще быстрее.

Теперь Иса от ужаса вытаращил глаза. Его тело двигалось, словно заведенный механизм, только под ногами слышалось шуршание мелких камешков. Такую скорость движений ученик видел впервые. Казалось, тело летело по воздуху, периодически касаясь то стены, то выступающего камня, то, отталкиваясь от потолка, совершало немыслимый кульбит. Тело ворвалось в знакомый каменный мешок и резко остановилось посредине.

– Вот и все на сегодня. А теперь посидим, я кое – что поправлю, а то у тебя кровлю снесет от возможностей, вряд ли цел останешься, – сказал голос.

Иса почувствовал, как его снова стиснуло чужой непреодолимой волей. Хроно молчал. Ученик начал погружаться в сон, как будто наставник высасывал из него и сознание, и жизнь. Иса провалился в бессознательное состояние. Очнулся он от ощущения навалившейся тяжести и боли во всем теле. Все суставы, кости, мышцы, связки и даже уши неимоверно болели, как будто его пропустили через камнедробилку, а потом раскатали в блин асфальтовым катком. С трудом открыв глаза, Иса увидел бодрого Хроно, который что – то бормоча себе под нос, ходил из стороны в сторону. Ученик издал стон, дышать было просто невыносимо. К нему подошел Хроно и заглянул в глаза. Иса понял, что ему уже все равно: умрет он здесь, или в другом месте, но быть учеником больше не хотелось. Не хотелось власти, силы, могущества, если все это дается такой ценой. Лицо Хроно странно изменилось и, быстро удаляясь, стало нарисованным. Иса услышал, как что – то грузное ударилось о паркет, и утратил ощущение реальности.