Желтое пятно по мере приближения оформилось в высокого седого мужчину. Он заметил их и поднял руку в знак приветствия. Рядом с ним, в красном комбинезоне и высоких, по голень, сапогах, стояла девочка лет двенадцати. Она повернулась в сторону незнакомцев, и Натка сразу почувствовала осторожный оценивающий взгляд ясных голубых глаз. Это был не взгляд ребенка – она сразу интуитивно поняла, что девочка намного обгоняет свои года.
Мужчина держал в руках блестящий термос, он поднял его, когда Натка и Федор подошли близко. Вместо приветствия он предложил им по глотку. Натке пить хотелось, потому она жадно приложилась к горлышку. Кислый, терпкий вкус опалил ей глотку – это был облепиховый отвар без всяких подсластителей. В обычной ситуации она бы давно скривилась, но тут ей захотелось пить еще и еще, следуя зову внезапно пробудившейся жажды. Затем разум все же взял вверх, она устыдилась своей жадности и протянула термос Федору.
– Пейте, пейте все, – махнул рукой мужчина, дружелюбно усмехаясь, – В домике есть еще. А ты будешь Наталья Петрова, верно понимаю?
Натка кивнула и в ответ спросила:
– Алексей Исаевич?
– Именно он, к вашим услугам, – он был рад, что к нему обратились по имени-отчеству.
– А как фамилия ваша?
Он чуть смутился. Понял, что Натка не из уважения его так назвала изначально, а просто не знала, как обратиться к нему по-другому. Но смущение это было секундным.
– Алексей Гумилев, – представился он, – Профессор биологических наук. Заместитель директора по научной работе в Командорском заповеднике. Также одно время преподавал в СПбГУ на кафедре биологии.
Теперь пришел черед сконфузиться Натке. Она поняла, что перед ней кто-то важный, да еще большой человек в иерархии заповедника, который ей и помог попасть сюда. Формально, она приехала как волонтер, а значит, была подотчетна в том числе Алексею Исаевичу.
– Извините, – пробормотала она, – Я не знала…
– Да брось. Можешь меня Алексей звать. Или как тебе удобно. А это Мишка.
Он посмотрел на девочку, точнее на то место, где она стояла. Потеряв ее из вида, он покрутил головой, пока не нашел у себя за спиной. Она словно укрывалась от незнакомцев. Девочка недобро взглянула на Гумилева, потом перевела взгляд на Натку и, утверждая свою силу, четко выговорила:
– Я Михаила. Что ты меня, папа, так дурацки зовешь?
«Вот это да», подумала Натка, жадно рассматривая девчушку. На первый взгляд это была невинная маленькая девочка, с широким лбом, светлыми глазами и пунцовыми губками – с такими сюсюкаются родители и дарят куколки каждый год. Но стоило присмотреться к ней, и тогда смотрящего окатывала волна холода от ее пронзительного взгляда и слишком сильно сжатых кулачков, которые она прятала в карманы или за спину. Натка почудилось, что она видит не человечка, а одного из обитателей Командорских – неведомого зверька, который сжился с экосистемой и только притворялся человеком, чтобы втереться в доверие к этому простодушному виду. Она бы не удивилась, увидев, как Мишка ловит в воде рыбу или охотится за насекомыми в траве. В ней было что-то от звереныша, насильно взятого на поводок, но которому не терпится сорвать с себя оковы. Они смотрели друг другу в глаза около минуты и между ними установился бессловесный контакт. Натка понимала Мишку и также понимала, что ее не знает собственный отец, судя по тому, как он улыбнулся, заслышав ее отпор. Мишка отвела глаза, размышляя, что может нести понимание Натки в ее жизнь. Друг она или враг? Натка поспешила ее ободрить.
