Найса пыталась вырваться, схватить меня за рубашку, но я окунул ее почти наполовину и удерживал двумя руками так долго, пока она не перестала барахтаться, а потом рывком вытащил и рванул к себе, глядя как кашляет, как задыхается, хватаясь за горло.
- Значит, случайно тут оказалась? Отвечай?
Быстро кивает, и я снова окунаю её в чан, удерживая под водой и думая о том, что только солдат, который столкнулся с минами лично, мог обезвредить взрывчатку. Солдат специального подразделения…или…или наемник, который сам мог такие изготовить. Снова выдернул ее из чана и теперь, глядя, как она захлёбывается и кашляет, наотмашь ударил по щеке.
- Кто научил?! Говори, Най, иначе утоплю на хрен! Не смей мне лгать! Кто тебя послал сюда?
Молчит, ни слова не говорит и ни о чем не просит. Только задыхается и кашляет, убирает волосы с лица, глядя мне в глаза. Не боится. Нет. Смотрит с вызовом и все той же ненавистью вперемешку с каким-то отчаянным триумфом.
- Никто…сама, - выдавила из себя и, когда снова хотел окунуть в воду, вцепилась руками мне в плечи и, не обращая внимание на мои пальцы, удерживающие ее за волосы, впилась в мои губы губами. От неожиданности замер, и по всему телу прошел заряд электричества, – тебя искала… – продолжает целовать, царапая ногтями мне затылок, - Твоя жизнь – моя жизнь. Помнишь?
- Не помню, - а самого трясет от желания снова губы ее чувствовать.
- Помнишь…по глазам вижу, что помнишь.
- На хрен мне тебя вспоминать?
Замахнулась, а я перехватил руку и вывернул назад.
- Я, бл**ь, и не забывал никогда…Зачем ты здесь, Най, не лги мне…не лги мне, Бабочка.
- Сдохнуть здесь с тобой хочу.
Сукаааа…хитрая, подлая сука. Знает, что сказать…Но как же хочется верить ей. Хочется жадно впитывать каждое признание. А сам уже опьянел от вкуса ее мокрого рта и горячего дыхания. Сам не понимаю, как жадно целую в ответ. Жестоко кусая нижнюю губу, сплетая язык с ее языком, давая почувствовать вкус ее крови вместе с моим прерывистым дыханием, пожирая ее стоны, глотая их и не давая ей вздохнуть. Опустил одну руку на мокрую спину и вдавил Найсу в себя, впиваясь в губы сильнее, жестче, царапая нежные щеки щетиной. Сжимаю ее до хруста в ребрах, приподнимая одной рукой. Целуемся, как бешеные, сбивая чан с водой на пол, врезаясь в стол и полки. Прижал её к стене, задирая майку наверх и обхватывая жадными руками её грудь, чувствуя, как острые соски упираются в ладони и выдыхая ей в рот от нетерпения. Укусила за губу, заставив дернуться, и хрипло простонала:
- Убить тебя пришла, Мадан.
Почувствовал, как в грудь уперлось дуло пистолета. Выхватила у меня из-за пояса. Оторвал её от себя, продолжая смотреть в глаза, чтобы понять, когда сдохну от ее выстрела: до того, как спустит курок, или после. Чтобы по глазам увидеть…А там адское безумие плещется, водоворотом, воронкой смертоносного торнадо. Я этот взгляд помню, у меня от него член болезненно дергается и сжимаются яйца от бешеного физического голода по ней.
Усмехнулся и дернул пуговицу на ее штанах, просовывая ладонь под ткань трусиков, придавливая сильнее к стене, так, что дуло до дикой боли впивается мне под ребро, а мне плевать, меня от другой боли трясет, ломает, скручивает. Рывком двумя пальцами в нее и застонал, когда глаза закатила.
- Так убей... Давай, Бабочка, стреляй.
- Я, - жадно целует меня в шею, прикусывая кожу, оставляя следы, - я выстрелю, - стонет мне в плечо.
