Стас посмотрел на ребёнка, который обнял Наталью Егоровну и с испугом смотрел на него. Стас видел, что малыш очень похож на парня из Казахстана, который в тот год приезжал в Одессу к родственникам, Стас даже имя его запомнил, Берген, он часто видел Таню в его обществе. Она, правда, отшучивалась, говоря, что они лишь друзья и он всё равно скоро уедет в Алма-Ату.
– Значит Берген всё же оставил после себя этого мальчика, то бишь сына, а сам свалил в Казахстан? Тань, кому ты хочешь лапшу на уши повесить, а? Думаешь я поверю, что это мой сын? За кого ты меня держишь? Ладно родители, они внуку рады, но мне бы могла не врать, – засмеявшись, произнёс Стас, отпуская руки девушки.
Наталья Егоровна и Виталий Романович оторопело смотрели на Стаса. Хотя Виталий Романович и заметил, что у ребёнка скорее азиатские черты лица, но кто знает, подумал тогда мужчина, может в роду у девушки были азиаты. А спрашивать он посчитал неуместным и бестактным, ведь она твёрдо заявила, что Сашенька – сын Стаса и он даже знал о ребёнке. Что ж, Виталий Романович поверил, конечно, такое воспитание у него было. Как сказала Таня родителям Стаса, что она ему сказала о ребёнке перед его отъездом и якобы, он сказал, что как только вернётся с кругосветки, они сразу поженятся. При словах Стаса, Таня побледнела и сев на диван, обняла сына.
– Санечка, иди к маме, сынок. Твой папа не хочет взять тебя на руки, – сказала девушка, растерянно глядя на Стаса и его родителей.
– Стас, сынок? Ну что ты такое говоришь? Быть может, у Тани в роду были азиаты? – подойдя к сыну, сказал Виталий Романович.
– Папа! Ну какой род? Ладно, Татьяна, сознавайся давай, знаешь ведь, что я прав и не приму чужого ребёнка. Может быть, тебе правильнее было бы поехать в Алма – Ату и сообщить Бергену о его сыне? – сказал Стас, подходя к девушке.
– Ну да! Это ребёнок Бергена, ты прав. Но…когда сообщили, что лайнер, на котором ты отплыл, через неделю потерпел крушение и потонул…ты знаешь, я говорила тебе, что беременна. Правда я думала, что ребёнок от тебя, Стас, честное слово. Твои родители от горя чуть с ума не сошли, вот я и подумала, что если сообщу им о внуке, им легче станет. Стас? Но ведь ребёнок ни при чём! Прошу тебя, мы же с тобой хотели пожениться, – схватив Стаса за руку, с мольбой говорила Татьяна.
– Верно, ребёнок не виноват, что его мамаша смогла спать в одно время и со мной, и с его папашей. Жениться я не собираюсь, да и не любил я тебя никогда, наверное, ты и сама это чувствовала, так что ты свободна, – хладнокровно сказал Стас.
– Сынок, но мы так привязались к этому малышу, ведь и правда думали, что он твой сын, – взяв сына за руку, сказала Наталья Егоровна.
– Ну вот, теперь вы знаете, что это не мой ребёнок. Так что можете успокоиться, – ответил Стас.
Татьяна с надеждой смотрела на него.
– Как это всё нехорошо…как неприятно это…как же ты могла, Таня? Зачем обманула нас, воспользовавшись нашим горем? Так нечестно, неужели ты не понимаешь, что ребёнок не виноват? – спросил Виталий Романович, искренне удивляясь тому, как бесцеремонно поступила девушка.
– Виталий Романович? Наталья Егоровна? Но я правда думала, что Санечка сын Стаса. Простите…мы пожалуй пойдём, – взяв за руку ребёнка, выходя в зал, а оттуда в прихожую, сказала Татьяна.
– Какой кошмар! Ничего не понимаю…как же так можно? – заплакав, произнесла Наталья Егоровна.
