– Марс. Ты летишь, – удивлённо сказала Люси.
– Гав, гав. Марс, – поддержал её Рэни. И, конечно же, куда без милого «менг, менг» моего цветного друга.
Я посмотрел себе под ноги и… Чувства были разными. С одной стороны – восхищение, ведь каждый человек хоть раз мечтал взмыть до небес и полететь куда-нибудь или хотя бы просто покупаться в облаках. С другой – меня обуял страх, ведь это ново для меня, и, как этим управлять, я пока не знал. Моё тело медленно оторвалось от пола и подлетело к парящей орхидее. Новый амулет будто говорил этим, что теперь я смогу прочитать скрытое в ней послание. Не медля, я прикоснулся к цветку. Едва я это сделал, как лепестки его осыпались, а стебель превратился в пыль, и всё это тонкой струйкой упало на шкатулку. Я же вернулся на пол. Это напомнило мне сорванный на острове цветок, который пеплом возвращался в свою лунку, а потом прорастал заново. Однако золотые песчинки продолжили висеть в воздухе, словно звёздное небо переместилось в наш дом.
– Ой… Марс. Что ты наделал? Теперь мы не узнаем тайну шкатулки, – дрожащим голосом сказала Люси и уже было принялась плакать.
Но вдруг опавшие листья орхидеи и пепел стебля стали подниматься, шкатулка открылась, и оттуда вырвались лучи, подсвечивающие таинство происходящего. А комментировал всё это голос, очень похожий на тот, что принадлежит Целии.
Оставшееся от некогда красивой орхидеи вихрем перемешивалось у нас на глазах. Сопровождалось всё это неприятными звуками. А выглядело так, словно мясник перемалывал всё, что только попадалось ему под руку. Судя по треску, попадались и камни с деревьями. От этого шума хотелось заткнуть уши, что мы и сделали, и бежать из дома прочь, но в место этого наши глаза стали зажмуриваться. Ведь всё указывало на то, что сейчас ка-а-ак бабахнет.
И вот мы уже почти забрались под стол, как вдруг комнату озарила яркая вспышка. Мясорубка» стала сбавлять свои обороты, над шкатулкой начали появляться очертания большого шара. Пыль, формирующая его, уплотнялась всё сильнее и сильнее. Мы стали вылезать из-под стола, потом сделали по несколько шагов от него, чтобы нам было удобнее наблюдать за происходящим. Увлечённый умопомрачительным зрелищем, я не заметил, как шагнул одной ногой в камин. Этого не увидели и другие, пока моя штанина не начала гореть. А я ничего не почувствовал, пока мой Менгус не принялся поливать меня из своего хоботка. Рэни толкнул меня, встав на задние лапы. И только крик Люси привлёк моё внимание к «пожару» и заставил меня приступить к тушению самого себя.
Пламя мы сбили быстро. Едва прекратив полыхать на моей штанине, оно тут же перебросилось на шар. Он стал огненным, но это нас не пугало.
– Это же Со-олнце… – еле слышно прошептала Люси.
И действительно, шар полыхал, точь-в-точь как на картинке в учебнике «Окружающий Мир», под которым было написано «Солнце», а мистер Николс рассказывал нам о том, как оно зародилось. Что прежде, как и сейчас перед нами, многие годы космическая пыль спрессовывалась под действием центробежной силы, а потом и силы притяжения сформировавшегося ядра, в результате чего и появилось наше небесное светило.
Происходящее приковало наше внимание намертво, никто из зрителей даже не моргал. После того как в гостиной образовалось Солнце, оно стало уменьшаться в размерах, но при этом смысл того, что это огромная и мощная звезда, со своим норовом, сохранился – на это указывали огненные бури, бушующие по всей поверхности шара. Оставшаяся пыль стала образовывать планеты вновь зародившейся системы. С их появлением стало понятно, почему Солнце уменьшилось в размерах: если бы этого не произошло, планеты бы просто не поместились в нашей, казалось бы, просторной гостиной.
