Я прошёл мимо всего, я прошляпил то место, где мне было суждено жить, состариться и умереть. Страшно перестать чувствовать почву под ногами, страшно потерять свой остров, если ты оставил там душу. Но пока я жив, а вечно плакаться, ни самому себе и ни кому другому, в «жилетку», не будешь, а значит, нужно жить и дальше, живя воспоминаниями, сожалениями и пусть не розовыми, но снами. Так устроен человек, и переходом от слёз к смеху никого не удивишь.
Мне как-то уже снился похожий сон, накануне обещанного кликушами и мнимыми оракулами Апокалипсиса, в котором я жил в хижине, на берегу Берингова пролива. А этот сон стал как бы второй серией, продолжением сна про Аляску, где возможно, когда-то проживали мои пращуры.
На острове Недоразумения я проработал всего лишь одно лето, но он остался в моей памяти навсегда, я и тогда, в молодости любил его, но так остро и безнадёжно я полюбил его, когда уехал в поисках того, чего не бывает в жизни. Я не знаю, что меня влекло, куда и зачем, но всё прошло мимо моего сознания, не оставив и царапины в моей душе, но почему сейчас, на исходе жизни мне стал сниться мой остров, ставший для меня Эдемом?
Сон это или бред, но я опять молод, и у меня перед глазами тот же остров, то же море, скалы, крики чаек, суда, идущие курсом в бухту «Нагаево»; недалеко виднеется материковая черта берега со скалами и низиной, с лососёвой речушкой Оксой, визуально убегающей против всех законов природы, вверх к Колымской трассе. Оглянувшись на посёлок Рыбачий, я вижу не бараки для вербованных сезонников, прибывающих на путину селёдки, а высокие одноэтажные коттеджи, с палисадами, обсаженными деревьями, которые на острове никогда не росли, и клумбами, с морем невиданных цветов.
Вдоль тех домов вьётся дорожка, сложенная причудливой мозаикой, а на самые высокие горы бегут серпантином широкие террасы, по которым можно подняться до самого маяка с капитанским мостиком, и нижними площадками обозрения. Курорт? Да! А сам остров с этой высоты птичьего полёта больше был похож на необычный, гигантский лайнер, идущий полным ходом, подминая под себя и рассекая зеленоватые огромные волны, вспыхивающие светлячками микроорганизмов, населяющих верхние тёплые воды моря.
Отсюда, с высоты открывалась дальняя панорама на изумительный морской пейзаж, достойный кисти Айвазовского, и вид на нижний, необычный мир, который бывает только во сне или в других мирах, но с земной береговой крупной галькой, песком и прибрежными валунами, забросанными морской капустой, с острым запахом моря, который однажды вдохнув, уже никогда не забыть.
Я чувствовал, что у моего острова, как у живого существа, есть своё положительное биополе, своя аура, и всё, что раньше происходило в твоей жизни негативного, улетучивается. Это происходит очищение твоей кармы. Я воспринимаю нашу планету, как живой организм, а острова – это пупы Земли, через которые проходят энергетические каналы, чакры, создавая тот или иной психологический климат, который способствует не только психическому, но и физическому исцелению.
Вот такая на моём острове атмосфера веры, любви и духовного очищения, и я вижу и чувствую, как постепенно весь мир меняется и становится иным, а когда я окончательно проснусь, то так оно и будет, потому что я тоже стал другим, я стал миссионером и проповедником той веры и жизни, с которыми из живущих мало кто знаком. Я их буду посылать не на гору Афон или остров Валаам, а на остров Недоразумения, для постижения самого себя, веры и истинной гармонии.
