– Приходите, или Мэл запретит вам появляться на улицах города, – шепнул он Гастонам, которые по очереди пытались завернуть друг друга в волейбольную сетку.
– Приходите, или Мэл заставит всех забыть, кто вы такие, и с этого дня вас будут называть просто грязью! – объявил он группе испуганных первоклашек, явившихся на собрание Антиобщественного Клуба, где обсуждался предстоящий ежегодный школьный Мерзкий Бал. От этих слов первоклашки побледнели и, дрожа от страха, тут же заверили, что придут. Обязательно.
К концу дня согласившихся прийти насчитывалось уже несколько десятков. Гости будут. «Что ж, это оказалось не так уж трудно сделать», – думал Карлос, открывая свой шкафчик, чтобы сложить в него учебники. Внутри обнаружился запертый в шкафчике первоклашка.
– Эй, приятель, – кивнул ему Карлос.
– Спасибо, что освободил, а то мне уже нужно в туалет, – пропищал несчастный мальчишка.
– Не вопрос, – ответил Карлос, морща нос. – Да, чуть не забыл, сегодня вечеринка. У меня дома. В полночь.
– Я слышал, приду! Обязательно! – крикнул первоклашка, стремительно убегая и радостно потрясая в воздухе кулачками.
Карлос кивнул, успокоенный и крайне удивленный тем, что просидевший весь день взаперти в его шкафчике первоклашка, тем не менее, тоже успел узнать про вечеринку. «Наверное, у меня прирожденный талант устраивать вечеринки», – подумал Карлос. А что, его мать уж точно умела развлекаться, разве нет? А еще Круэлла всегда твердила ему, какой он скучный, потому что Карлос предпочитал целыми днями возиться с электронными устройствами. Мать находила это занятие пустой тратой времени, говорила, что Карлос ни на что не годен, кроме разве что работы по дому; так что, устроив эту вечеринку, он сможет доказать, что она ошибается. Хорошо, однако, что самой Круэллы в это время не будет дома. Она взбесилась бы, обнаружив в своем Хелл-Холле целую толпу подростков. И все же Карлосу хотелось, чтобы в один прекрасный день мать увидела в нем нечто большее, чем слугу, который, по иронии судьбы, доводится ей родственником.
Так он размышлял по дороге домой. Гости приглашены, осталось лишь прибраться в доме, но это уж совсем не сложно, правда?
Но спустя несколько часов Карлос так уже не думал.
– Зачем я только согласился на это? – завывал он. – Не хочу я ничего устраивать!
Он запустил пальцы в свои кудрявые двухцветные волосы и взъерошил их – почти так же, как обычно делала его мать.
– Ты имеешь в виду сегодняшнюю вечеринку? – раздался голос с другого конца большого, изрядно обветшавшего зала, прямо из-за огромной статуи рыцаря в ржавых доспехах.
– Я имел в виду вообще все вечеринки, – вздохнул Карлос. И это было правдой. Он любил заниматься наукой, а не «вращаться в обществе». Даже в злодейском обществе.
Однако он готовился к вечеринке, украшал свой Хелл-Холл, видавший лучшие времена, которые, правда, прошли еще задолго до появления Карлоса на свет. Но, тем не менее, он считался одним из лучших домов на острове, этот древний особняк в викторианском стиле, покрытый плющом, стебли которого ветвились замысловатее мыслей самой Круэллы, чьи кованые железные ворота были более крепкими и стойкими, чем ее ежедневные истерики.
Сейчас большой зал особняка украшали провисшие черно-белые бумажные гирлянды и наполовину сдувшиеся черно-белые воздушные шары, которые Карлос выудил из спрятанных в подвале их дома ящиков. Эти несколько ящиков с клеймом «Де Виль Индастриз» были последним, что осталось от бывшей империи моды Де Виль – жалкие осколки давным-давно канувшей в небытие прекрасной жизни.
