Однако, по-настоящему Пичуга удивилась, когда та девочка закурила. Сигаретный дым забивался в нос, вызывал в горле першение и пробуждал какие-то нехорошие, болезненные воспоминания. Болезненная тошнота сжала желудок и Ирта поняла, что бездумно пялится на нарушительницу спокойствия, оставив работу.
– Эй, ты, – лениво окликнула её девушка, – сюда иди. Ну же!
Ирта невольно вжала голову в плечи, боязливо оглядываясь на закрытые двери. Эта незнакомка такая громкая… Не накличет ли беду? Но, чуть помедлив, Пичуга не почувствовала от неё угрозы, а потому осторожно подошла. Никто из окружающих ребят не высказал неудовольствия.
– Тоже хочешь закурить? – с лёгким интересом потянула девушка. – А, точно, надо бы представиться. Я Джойс, группа Кабана.
На её первый вопрос Пичуга молча качнула головой, а на второй, помедлив, ответила:
– Ирта. Группа…
– Красавчика! – хихикнула Джойс. – О, знаю-знаю. Я бы не прочь с ним потискаться, но он отказался шашни крутить с «чужими». Такой забавный…
«Итак, она просто сказала это» – ошарашенно подумала Ирта, разглядывая Джойс пристально и настороженно. Её юбка, кажется, искусственно укорочена, оголяя стройные ноги. Да, некоторые девушки в приютах делали также… Вот только воспитатели потом презрительно кликали их «шалашовками».
– Ты громкая, – медленно заметила Ирта, укоризненно качнув головой, – валохов рассердить не боишься?
– Этих-то? – весело «удивилась» девчушка. – О, нет, они совершенны безразличны к людям. Вона, кстати, идут!
Пичуга прилипла к окну, отзываясь на смелый жест Джойс. Она разглядела размытый силуэт Барбары, которая куда-то вела высокую фигуру в чёрном. Это создание… Казалось на две головы выше Барби. Холодный страх вновь ошпарил загривок Пичуги.
– Ты же из новеньких, верно? Да уж, таким мышатам тут сло-ожно выжить,– хихикнула Джойс, выпуская Ирте в лицо едкий дым.
Та отшатнулась и закашлялась, однако же, спросила в ответ:
– А тебе, значит, здесь привольно?
Тон у Пичуги безэмоциональный. Едва ли бы она стала выводить кого-то из себя намеренно. Джойс загадочно усмехнулась и хрипло прошептала:
– О, я здесь ненадолго. Таким как я подавай… Высший класс.
Ирта промолчала, а потом вернулась к работе, не прощаясь с Джойс. Та, впрочем, никак не отреагировала, продолжая беспечно прикладываться к сигарете.
Слова девушки душили, обвивали горло и задевали самое потаенное нутро.
«– Я здесь ненадолго! Меня точно заберут» – так говорила Ирта, когда появилась на пороге первого приюта в десять лет. Маленькая, но шустрая, в аккуратном платьице – она была девочкой из «хорошей» семьи. По крайней мере, на вид.
Не принимая во внимание обстоятельства, которые вынудили её оказаться здесь… Ирта надеялась на своего единственного неравнодушного родственника.
«Старшая сестра»
Сейчас это воспоминание пахло выпечкой и было пропитано едва осязаемыми солнечными лучами. Виктория, её сестра, с которой Ирту разлучили, отправив в приют… Одно время письма от Тори приходили, зажигая в девочке надежду. Остальные подростки поглядывали на неё недобро, но сторонились (будто ждали неминуемого краха).
А спустя несколько месяцев… Те письма перестали приходить. Ирта, конечно, не поверила в предательство. Она ждала, потом плакала и всё спрашивала у воспитателей: когда же её заберут?
Те кривили губы как-то брезгливо и отворачивались.
«Фантазёрка» – насмешливые голоса звучали от приютских всё чаще. Их тычки и затрещины… Крепли с каждым днём.
