Остров Рай - страница 25

Кимир остановился и почесал в затылке заостренным концом посоха:

– Кажется, мне пора менять имя!

… В ночь перед бурею на мачте

Горят святого Эльма свечки…

Капитан Бельяфлорес спал дурно. И немудрено – намедни в дорогом кабаке он поссорился из-за девчонки с капитаном Синяя Борода и прилюдно набил ему морду. И не убил… Синяя Борода, бы может, и оценил благородство поступка по давней дружбе, но вот старший его брательник, капитан Черная Борода, очень трепетно относился к семейной чести. Старый дьявол вознамерился мстить. А куда пирату бежать с Тортуги[45]? В синем море волны хлещут, а по ним катаются англичане. И у каждого фрегата по тридцать пушек. Вот и спал Бельяфлорес дурно, метался по койке, хрипел и вздрагивал. Ему снился красноносый бейлиф[46], который явился забирать малыша Джонни в работный дом из уютного подвала, заставленного бочками с соленой треской. Именно там будущий капитан впервые начал мечтать о море… Но бейлиф был жесток – он тряс мальчика за плечо жесткими пальцами и орал в ухо:

– Просыпайтесь, капитан, просыпайтесь же, есть идея!

Акула Билл был настойчив и бесцеремонен. Одной рукой он тормошил капитана, другой придерживал под локоток незнакомого старика. Судя по запаху гость опустошил не меньше бочонка рома, а затем провел ночь в сточной канаве – даже в грязной седой бороде застряла апельсинная корка.

– …!!! – закричал капитан Бельяфлорес. – Что за чучело ты сюда приволок, Билли? А если у него вши?

– Си, сеньор капитан! – в доказательство старец запустил лапу в бороду и извлек не меньше трех жирных тварей. – У меня есть вши. А еще у меня есть карта.

– …!!! – проорал Бельяфлорес. – Какая к Божьей Матери карта?

– Карта плаванья к острову Рай. У вас проблемы, как говорят в тавернах. А я давно не был в море. Смотрите…

Старик запустил руку за воротник. Бельяфлорес зажмурился, не желая даже предположить, что за дрянь полуночный гость прячет под истлевшей рубахой, когда-то украшенной брабантскими кружевами… Вопреки ожиданию там оказался медальон размером с ладонь младенца. С желтого диска щерился в мерзкой ухмылке раскосый идол. Акула Билл облизнулся. Бельяфлорес присвистнул:

– А ты храбрец. Ведь я могу просто-напросто отобрать у тебя твою цацку, а тебя самого отправить погулять по доске или сунуть в мешок и скормить акулам…

– Си, сеньор капитан. Но, во-первых, вы не станете обижать бедного старика, а во-вторых, кто тогда объяснит вам дорогу?

– Хорошо… – Бельяфлорес наконец спустил с койки босые ноги и пошарил по ящикам сундука. В нижнем нашлась полупустая бутылка виски. Большой глоток помог проснуться. – Ну, рассказывай, что у тебя за карта, старик. Как тебя звать-то?

– Ботаджио, сеньор капитан. Просто Ботаджио. Прошу вас.

На большом ветхом свитке, который старик добыл, нарисовано было всякое несуразное. Морские змеи, сирены, гидры и прочие чудища испещряли моря, границы земель отличались от тех, что отмечены были на испанском пергаменте капитана, а по краям карты шутник-художник нарисовал трех слонов.

– И что это такое, Ботаджио?

– Если плыть прямо к югу, миновать Симплегады[47] и острова Стимфалид[48], избегнуть чар колдуньи Калипсо[49] и нападения стай песьеглавцев, то у самого края мира мы найдем остров Рай. Там всегда солнечно и тепло, берега омывает спокойное море, а из земли сами собой растут любые плоды – стоит лишь уронить семечко. Там живет добродушный, благой народ эдемиты – их женщины покрыты золотистым пушком, словно персики, и всегда рады делиться любовью, их мужчины дружелюбны, щедры и гостеприимны. Такое золото, – Ботаджио крутнул в пальцах увесистый амулет, – они охотно меняют на зеркала и бусы из блестящих камней, а не хочешь меняться – самородки лежат в ручьях словно галька – собирай да набивай трюмы, – старик рассказывал, словно читал по книге.