– Из этих.
– В смысле? Я знаю все травы, произрастающие в Ану-Дарлоне, и уж тем более на территории Карен-Гелла.
– Нет, нет. Я говорю буквально, прямо из этих покоев. Сын превратил мою подзорную трубу в букет для мамы. Около месяца назад. Цветы эти никто не знает, они не вянут, и пахнут ее духами.
– Ему же еще года нет! – изумился Онек. И вновь устремил свой взгляд на малыша, мирно сопящего под монотонное покачивание кроватки.
– Да, да. И поэтому я еще раз хочу тебе напомнить о твоем обещании.
– Обучу, всему.
– Вот и прекрасно, у меня нет желания отдавать его на воспитание в Академию, да и это удел Эрров. – Мирт улыбнулся на секунду, и тут же осознав это, отвернулся.
Ночь вовсю властвовала над городом, и редкие парочки прогуливались по широким улицам Карен-Гелла. Онек распрощался с другом и, выйдя на площадь, вскинул голову к небу, усеянному тысячами звезд. Воздух был свеж и нес приятную прохладу, после жаркого дня. Каменная брусчатка разносила звук его шагов по всей площади. Вода в фонтане, брызгами разлеталась на несколько метров от фонтана, от порывов ветра. Трепетали знамена и вывески на стенах зданий. Онек направлялся не к себе домой. Он шел в любимый кабак. Где по его личному мнению наливали лучший эль города.
Пройдя два квартала от королевских башен, он завернул на узкую улицу, и остановился у старой, покосившейся от лет двери, с невзрачной надписью «Нейринский закуток».
Дверь со скрипом отварилась под натиском ладони мага, и волшебник вошел внутрь кабака. Тут не было так же тихо как в королевском зале. Тут стоял шум веселья и запах крепкого эля и только пожаренных мясных закусок бил в нос. Официанты, словно муравьи, бегали между столов, едва успевая разносить заказы. Несмотря на старость заведения и явную необходимость ремонта, назревшую с десяток лет назад, заведение пользовалось большим спросом. Ведь тут, отведать хорошей кухни и вдоволь напиться, мог любой простолюдин.
Всё, что было необходимо, «Нейринский закуток» получал от Академии. Тамошняя кухня, изобиловала изысканными яствами, а владелец кабак, работал там поваром. Естественно, добрая часть продуктов уходила к нему в родные погреба, вместо толстых животов, старых и ворчливых магов Академии.
Онек прошел в дальний угол заведения и уселся за потрескавшийся, деревянный стол. Столешница была почти прогнившей. И Онек вздохнув, достал из-под мантии кожаный мешок. В мешочке оказался серый порошок, взяв щепотку, маг начал медленно рассыпать его по поверхности стола. Затем он протянул над ним открытую ладонь, тихий шепот срывался с его губ, которыми волшебник почти не шевелил, под его ладонью порошок начал таять, словно лед на солнце. Серые части превращались в серебряную, непрозрачную субстанцию, втекающую в каждую трещину стола, быстро и неутомимо заполняющую все пространство. Старая древесина, будто оживала, трещины затягивались, цвет приобретал оттенок только что обработанного бруса. Всего пара мгновений, и перед волшебников уже был новый, красивый и крепкий стол. Преображение было настолько значительным, что молодая девушка, принесшая Онеку меню, чуть не выронила его из рук, увидев, за каким столом восседал лысый незнакомец с длинной, седой бородой.
– Кружку фирменного, и окорок. – С вежливой улыбкой, смотря в изумленные глаза официантки, сделал заказ Онек и, освободив из сумки свою трубку принялся забивать ее ароматным табаком.
