Будто почувствовав его пробуждение, Нина тут же открыла глаза и, не издавая звуков, уже проверяла как там спящий Джо. Зефир в это время тихо ушёл восвояси, будто страж, получивший долгожданный отдых.
– Температуры нет, и сыпь прошла, – прошептала она, – я пойду, пожалуй, умоюсь и выпью чаю. А ты Марко?
– Я ещё посижу здесь, – зевая ответил он ей.
– Тогда если что, зови меня, – сказала, выходя из комнаты, девушка.
Марко, пробудившийся от сладкой дремоты, вспомнил вчерашние слова Агаты и решил получше рассмотреть портреты, висевшие в кабинете. Он не заметил, что Джо тоже проснулся и внимательно смотрит на него.
– Ты чего такой задумчивый? – спросил у него юноша.
Немного помолчав, мальчик все же решился задать ему вопрос:
– А какой она была? – спросил он, глядя на портрет Глицинии.
– Какой была мама Нины? – задумался Джо. – Это не лёгкий вопрос. Она была другой, отличалась от всех, – немного помолчав, Джо продолжил. – Когда мне было пять лет многие дети дразнили меня из-за моих зубов, они были тёмные от лекарств, я часто болел тогда, – пояснил юноша. – И в один день мне стало так обидно. Я сильно расстроился и чтобы никто не заметил что я плачу, убежал в наш сад. Там то я и столкнулся с Глицинией. Я кое-что слышал о ней и мельком видел раньше среди других людей. Но в этот раз она была одна и, представляешь, она села рядом со мной прямо на землю и траву, не боясь испачкаться свое белое платье. Я постарался как можно быстрее стереть слезы, а она, будто не замечая этого, просто молчала. Любой другой на её месте начал бы расспрашивать меня, но только не она. Глициния подождала когда я немного успокоюсь и, повернувшись ко мне, наконец сказала: «Джо, сорви тот цветок и положи себе на ладонь». Она указала на лютик, попросту куриная слепота, какая растёт на каждом газоне. Я сорвал один из этих жёлтых неприметных цветов, положил в свою ладонь, а она же накрыла ее своей. Когда Глициния подняла свою ладонь, то с моей руки взлетела яркая бабочка. Такое чудо, – на этих словах глаза Джо засветились. – На меня произвело сильное впечатление. Потом она сказала мне, глядя прямо в глаза: «Смотри какая красота вышла, этому цветку стоило лишь подождать. Ты так не считаешь?». И это сработало, я перестал обращать на насмешки внимание. И теперь посмотри на меня, – Джо улыбнулся ему широкой белозубой улыбкой.
– А ты уже совсем здоров, – сказала Нина, стоявшая в этот момент в дверях комнаты с подносом в руках.
Джо с Марко и не заметили, как она пришла и от неожиданности все трое засмеялась.
– А я тут тебе завтрак принесла, – добавила она, вручая Джо поднос. – И попробуй только все не съесть.
– Будет исполнено, – таков был ответ Джо.
– Пошли Марко, я думаю тебе тоже нужно подкрепиться.
Они вышли в сад, но не к веранде со столом, уставленным вкусной едой. Вместо этого Нина привела его к одной из стен дома, которая была почти полностью закрыта одним из красивейших цветов.
– Это растение называется глициния, – начала Нина.
– Так звали твою маму?
– Да, – с грустной улыбкой ответила Нина. – Знаешь, она не уживается с другими цветами. Глициния одиночка.
– Она очень красивая.
– В то время, мой отец был молод, младше Эндрю. Он вместе с моим дедом отправился в Северный лес, чтобы заключить с инлами очередное соглашение. Когда они пришли к ним, то их встретили радушно, однако, дед там задержался ненадолго.
